Виктор Петелин - Жизнь графа Дмитрия Милютина

В той же записке император предлагал ввести правильную и справедливую политику во всех покоренных племенах; прочно укрепить важнейшие стратегические пункты; проложить надежные и во всякое время удобные пути сообщения.

«Для достижения сих важных и необходимых мирных результатов, – писал Александр Второй, – нужны также средства и денежные, и материальные, т. е. руки. Вот почему я склонен оставить на 1860 год на Кавказе все войска, временно туда командированные. Но вместе с тем я желаю и требую, чтобы князь Барятинский не терял из виду, что долее нынешнего года войска там оставаться не могут, а должны быть возвращены на постоянные свои квартиры… Отдавая полную справедливость князю Барятинскому за дельные его распоряжения как по военной части, так и по гражданскому управлению Кавказским краем, я уверен, что со своим светлым государственным умом его он не будет терять из виду, что Кавказ есть часть России и что Россия вправе от него требовать, чтобы при теперешнем затруднительном нашем финансовом положении он, со своей стороны, помогал ей уменьшением, а не увеличением расходов. Виды его на будущее, лично им мне сообщенные, обещают важные результаты, но дело идет о теперешнем затруднительном положении государства; следовательно, хотя я и сознаю всю их пользу, но необходимо их отложить до времени, если средства Кавказского края недостаточны для покрытия нужных для сего расходов, ибо Государственное казначейство решительно не может ничего для этого сделать…»

Кавказ налаживал свою мирную жизнь – строили мосты, дороги, возводили новые станицы с казаками, новые укрепления, с горцами устанавливались добрые отношения…

30 августа 1860 года пришло высочайшее повеление освободить начальника главного штаба Кавказской армии Дмитрия Алексеевича Милютина и назначить его товарищем военного министра. Дел было слишком много – только за месяц Милютин сдал все свои дела, семья собрала все свои вещи, и многочисленная семья Милютиных отправилась в Петербург. Время было осеннее, дорога длинная, с ветрами и дождями, берегли прежде всего детей, а сам Дмитрий Алексеевич простудился, несколько дней пролежал в Москве, и только 28 октября Милютины прибыли в Петербург. Как раз в этот день торжественно хоронили императрицу Александру Федоровну… С утра, как говорили, стали сходиться толпы любопытного народа, по движению процессии выставлены были полиция, войска. Величественно двигалась колесница с покойной императрицей, с которой хорошо был знаком Дмитрий Алексеевич, толпа безмольствовала, а император Александр Второй, удрученный и растерянный, торжественно шел во главе родственников, многочисленной придворной свиты и приглашенных.

Временная квартира для Милютиных была небольшой, неуютной и довольно дорогой. Дмитрий Алексеевич остановился в гостинице «Демут», пока подыщут хорошую квартиру, за которую Военное министерство должно выплачивать три с половиной тысячи рублей ежегодно. И начались визиты к родственникам, друзьям, а главное – в новом качестве представиться военному министру Николаю Онуфриевичу Сухозанету, который принял его любезно, но холодно, зная, что Милютин прибыл по рекомендации князя Барятинского, друга императора. А ведь совсем недавно Дмитрий Милютин ушел из министерства писать свои исторические книги, а вот не успокоился, пришел, скорее всего, на его место… Какая уж тут любезность…

31 октября Дмитрий Алексеевич прибыл в Царское Село доложить императору о своем прибытии. Дежурный генерал, когда подошла очередь, пригласил его в царский кабинет.

– Ваше императорское величество, позвольте выразить вам свое глубочайшее соболезнование по случаю смерти вдовствующей императрицы Александры Федоровны, вашей матери, она была преданной Николаю Первому…

Александр Второй склонился в минутном молчании.

– Вы, генерал, представлялись военному министру? Как он встретил вас? Но это оставим на потом, а пока расскажите, как идут кавказские дела, что-то никак не успокоится князь Барятинский, опять что-то просит, а главное – ему не хватает средств…

– После того как мы взяли в плен Шамиля и его нукеров, перед нами развернулась широкая программа содружества с местным населением, ведь надо познать их быт, их нравы, их обычаи, не вмешиваясь в будничную жизнь, не вторгаясь со своими предложениями и не разрушая их вековой образ жизни, войти, как друзья, помогая им, вовлекая их в культурную жизнь России, а на все это нужны большие средства…