Виктор Петелин - Жизнь графа Дмитрия Милютина

– Вы, Дмитрий Алексеевич, выступаете как адвокат кавказских дел, а вы уже товарищ военного министра, вы уже должны шире смотреть на военные дела России, у вас не только Кавказ, но и Дунай, Сибирь, вся Россия…

– Ваше императорское величество, князь очень просил оставить на Кавказе хотя бы 18-ю пехотную дивизию, хоть на некоторое время…

– Кавказ поглощает слишком много средств, а после Крымской войны мы никак не оправимся, нужна крайняя бережливость, – подчеркнул император.

– Но ведь кое-какие дела у нас там, на Кавказе, не закончены, лучше их сейчас закончить, лучше сейчас кое-что потратить и добиться цели – полного умиротворения края, чем, сокращая расходы, протянуть дело еще на многие годы и оставить без плодов сделанные уже затраты.

Прощаясь с императором, Милютин почувствовал, что император недоволен тем, что Кавказ еще требует расходов, вроде бы Шамиль побежден, восставшие разбиты, а Барятинский все требует и требует…

Всю дорогу до Петербурга Милютин думал о встрече с братом Николаем, который вот уже несколько лет был погружен в крестьянское дело, он писал письма, излагал кое-какие проблемы с с будущей отменой крепостного права, столько возникало вопросов, крупных, средних, мелких… Бывая здесь, в Петербурге, несколько командировочных дней, мотаясь по делам и решая разные проблемы, Милютин обратил внимание, что в общественной жизни появилось много нового, все что-то придумывали, старое рухнуло, отжило свой век, все кинулись что-то преобразовывать, стремились к чему-то новому, все прежнее ломали тут же, прежде чем обдумано новое. Возникало нечто хаотичное… Уже в 1857 году крестьянские волнения так напугали помещиков, что они не поехали летом в деревню, где чаще всего мирно проживали целыми семьями в уютных усадьбах. А потом, как только в ноябре 1857 года Александр Второй предписал генерал-губернатору В.И. Назимову, с которым Милютин виделся в Москве на университетских празднествах, образовать в своих губерниях комитеты представителей дворянства для того, чтобы определить свое отношение к реформе, какой ей быть, так сразу возник бурный поток различных предложений, коллективных записок, личных писем к императору, императрице, к великим князьям, которые тоже были склонны участвовать в реформаторской деятельности… Николай Алексеевич Милютин оказался в центре этой бурной деятельности по отмене крепостного права, возглавив самую радикальную группу участников борьбы за наиболее справедливое решение этого вопроса. Сначала составили записку о том, что делалось предшественниками императора Александра Второго, потом после обсуждения решили рассмотреть крестьянский вопрос в общем объеме и составить предварительные предложения. Выяснилось вскоре, что некоторые общественные деятели, профессора и писатели давно думают об этой отмене крепостного права крестьян, написали записки со своими предложениями, которые вызывают не только согласие с ними, но и откровенный спор по самым насущным вопросам… Члены Негласного комитета вроде бы изучили вопросы, но пришли к совершенно разным выводам. Написали записки лично императору, который пришел к выводу, что вопрос требует еще дополнительного изучения, тщательнейшей проработки, ведь столько толков, прямо разноречивых и противоположных, ходит вокруг этого вопроса. Нельзя спешить с этим… Как-то граф Киселев, дядя по матери, встретившись с Дмитрием Милютиным, рассказал ему о разговоре с императором в это время: «Крестьянский вопрос, – сказал император, – меня постоянно занимает. Надо довести его до конца. Я более, чем когда-либо, решился и никого не имею, кто помог бы мне в этом важном и неотложном деле». И сам же прокомментировал: «Вообще мне показалось, что государь совершенно решился продолжать дело освобождения крестьян, но его обременяют и докучают со всех сторон, представляя препятствия и опасения». Конечно, этот разговор с дядей Дмитрий Алексеевич передал Николаю, который работал товарищем министра внутренних дел графа Сергея Степановича Ланского, и он вместе с коллегами написал первую записку на имя императора «о постепенном стремлении к освобождению помещичьих крестьян». Император пошел по пути наименьшего сопротивления: он назначил комитет из старых служителей императорского двора – князь Орлов, граф Ланской, граф Адлерберг, граф Муравьев, граф Блудов, князь Долгоруков, князь Гагарин, барон Корф, генерал-адъютант Ростовцев… Что все они могли в то время? Они же сами владельцы крепостных душ, попробуй их отдели друг от друга… Это оказалось невозможно… Император тогда еще нашел способ продолжить это ответственное дело: назначил великого князя Константина Николаевича членом комитета, который хотя бы обозначил возможности движения по этому сложнейшему пути. Но в это время генерал-губернатор Назимов привез постановление дворянских представителей трех западных губерний – освободить крепостных крестьян, но без земли.