Вольфганг Фенор - Фридрих Вильгельм I

Нетрудно представить себе шок, пережитый немцами. Война бушевала почти десятилетие. Маленький принц Фридрих Вильгельм слышал только о битвах и солдатах. Рассказам и легендам про то, как бранденбургские части сражались на всех фронтах — 12 тысяч человек против французов, 12 тысяч против турок, все вместе под девизом «За императора и империю!» — в покоях курфюрста не было конца. Небылицы и свидетельства переходили из уст в уста, восхваляя непревзойденную храбрость бранденбуржцев, а раскрасневшийся принц, сидящий на коленях у матери или фрейлины, все не мог наслушаться. Говоря о бранденбуржцах, английский король Вильгельм III, командовавший войсками в Нидерландах против французов, признавал: «Они прекрасные воины, исполненные отваги». В борьбе с турками бранденбуржцы особенно отличились при Сценте. Рассказывают, как принц Евгений Савойский, прославленный имперский полководец, обнял бранденбургского командира со словами: «Победа одержана благодаря Богу и бранденбуржцам!» После белградской осады 1692 г., при которой принц Евгений разгромил турок, бранденбургские ветераны принесли в Берлин строевую песню «Принц Евгений, честный рыцарь». Наряду с протестантскими хоралами этот марш Фридрих Вильгельм всю жизнь считал своим любимым песнопением.

Будем помнить об этих глубоких и ярких впечатлениях первых десяти лет жизни, желая представить себе образ Фридриха Вильгельма, будущего короля-солдата. Битвы и знамена, барабаны и фанфары, борьба немцев с чужаками, с ненавистными французами будоражили душу подрастающего мальчика и наложили отпечаток на всю оставшуюся жизнь.

О детстве Фридриха Вильгельма сохранилось мало сведений, если не принимать во внимание обычные дворцовые сплетни. Он был, несомненно, милым мальчиком с рыжеватыми волосами, здоровым цветом лица и невысокой кряжистой фигурой. Уже в возрасте трех лет, приехав к родителям матери в Ганновер, он вызвал всеобщий переполох, когда начал раздавать пощечины упрямым товарищам по играм. Поднялся ужасный крик, тогда как Фридрих Вильгельм с горящими глазами объяснял матери и няньке, фрейлине фон Хартунг, что мальчишки не пожелали его слушаться. Мать, принцесса Софья Шарлотта, всплеснула руками и притворно ахнула, внутренне восхищаясь этаким «сорвиголовой». На следующий день она видела, как ее сыночек схватил за волосы будущего герцога Курляндии и протащил его через всю комнату, называя «бабой», так как тот выл и не оказывал сопротивления. Софья Шарлотта крикнула: «Mon cher fils, que faites vous la?» («Сын мой любимый, что же ты делаешь?») То же самое произошло с принцем Георгом, позднее королем Англии. Он неоднократно бывал бит Фридрихом Вильгельмом. Итак, маленький принц оказывается негодником, забиякой. Созревал наследник трона, и родители не воспитывали его, а баловали, все дозволяя.

Повседневная жизнь мальчика проходила в берлинском дворце, прежде всего в Люстгартене. Люстгартен тогда по праву носил свое имя. [3] Буквально: «сад радости» (нем.). — Примеч. пер. Согласно желанию бабушки Фридриха Вильгельма, Луизы Генриетты, родившейся в Нидерландах, придворный архитектор Мемхардт превратил на голландский манер землю возле берлинского дворца в огромный декоративный сад, окаймленный вишневыми и миндальными деревьями. В этом маленьком раю и перебесился принц. Сбегая каждое утро по каменной лестнице, украшенной скульптурами, он попадал в так называемый Верхний сад, представлявший собой множество тенистых арок с мраморными статуями и фруктовый сад, где на деревьях красовались прелестные домики для птиц. Это было идеальное место для игры в прятки. А в двух шагах отсюда, у воды, колоннада лип предваряла Нижний сад с его дендрарием и оранжереей, вмещавшей шестьсот апельсиновых деревьев. Няньке-фрейлине приходилось изрядно побегать, чтобы доставить принца во дворец, — громко протестуя, он убегал в огород, где росли самые разные травы и овощи. Эту часть Люстгартена принц и его товарищи по играм особенно любили. Меж овощных грядок располагались в форме звезды восемь искусственных каналов. Здесь можно было вволю бултыхаться в воде, всласть покидаться «омлетиками», как называли берлинские мальчишки эти омерзительные сгустки грязи.

Обернувшись к дворцу, Фридрих Вильгельм мог видеть рабочих на деревянных лесах. По указанию курфюрста архитектор Андреас Шлютер продолжал строительство. Как завороженный следил маленький принц за резкими, но отточенными движениями берлинских каменщиков и штукатуров. Все утро, бывало, он проводил рядом с ними, не отрывая глаз от их рук. А во второй половине дня, отправляясь с матерью на чаепитие в павильон, построенный Мемхардтом в 1650 г., он мог забраться на самый верх и оттуда увидеть лежащий у горизонта Шпандау — город и крепость.