Герман Карпов: Борис Иванович Куракин

Как замечает Т. К. Крылова в работе "Полтавская победа и русская дипломатия" в Западной Европе тогда "склонны были приписывать Петру замыслы самые грандиозные. Наоборот, русские дипломатические документы, может быть не без тайного умысла, усиленно подчеркивают умеренность политических планов Петра" [4] [4] КРЫЛОВА Т. К. Полтавская победа и русская дипломатия. Петр Великий. М. -Л. 1947, с. 125. .

Усилия российской дипломатии в ту пору сводились к тому, чтобы: восстановить Северный союз, расширить его состав, нейтрализовать возможные попытки морских держав (Англия, Голландия) оказать помощь Швеции.

Над решением второй и третьей задач предстояло трудиться Куракину. Первой акцией на этом пути была его поездка в Ганновер.

Русскому послу пришлось мобилизовать весь свой небольшой дипломатический опыт, проявить твердость и одновременно гибкость в отстаивании интересов России. Ганновер и Швеция как протестантские государства были традиционно связаны узами дружбы, общими интересами в приграничных спорах с Данией и Пруссией и рядом союзных договоров. Однако Полтава существенно повлияла на характер международных отношений в Европе, внесла заметные коррективы в настроения и намерения Ганновера. Курфюрст, пользуясь ослаблением Швеции, надеялся расширить свои владения за счет соседних с Ганновером Бремена и Вердена, которые принадлежали Швеции. Петр был намерен поддержать эти намерения Ганновера и тем самым приобрести еще одного союзника в Европе.

Учитывая важность и секретность предстоящих переговоров, Куракина снабдили подробным наказом [5] [5] Архив... Кн. II. СПб. 1891, с. 22 - 26. , который по указанию царя составил канцлер Г. И. Головкин. Наказ предписывал послу убедиться, насколько верны слухи в "склонности его светлости" к России. В случае, если слухи подтвердятся, послу необходимо было добиваться приватной аудиенции у курфюрста. От имени царя его следовало уведомить, что в России знают о традиционных дружественных отношениях Ганновера со Швецией, что курфюрст "всякие услуги и доброхотства шведской короне чинил", но что "немного за то благодарения от шведской стороны получил, но наипаче всякие досады". А из-за близости к Ганноверу шведских владений Бремена и Вердена король "всегда может быть опасен... ибо их шведское ненасытие к распространению своей власти уже всем соседям" хорошо известно.

Послу надлежало подчеркнуть, что российский государь королю шведскому "конечного опровержения не намерен искать", но "намерен силу его таки обуздать", чтобы он не мог как прежде вредить России, империи и прочим соседним государствам.

После такого вступления дипломату надлежало предложить Георгу присоединиться к восстановленному в октябре 1709 г. Северному Союзу. В этом случае Россия обязуется поддерживать стремление Ганновера расширить свои владения за счет приграничных бременских провинций.

Строго придерживаясь инструкции, Куракин вместе с тем в более мягкой, дипломатической форме сформулировал эту задачу своей миссии. В ответ Георг, связанный системой международных договоров, ограничился пожеланием скорейшего (нынешней зимой) мира между Швецией и Россией.

На фоне в целом благожелательного отношения к российской стороне и определенного интереса к предложениям посла при ганноверском дворе имелась достаточно влиятельная прошведская партия во главе с сыном курфюрста. Куракину необходимо было нейтрализовать ее влияние. С этой целью посол нанес визит матери курфюрста Софии, у которой сохранились приятные воспоминания о встрече с русским царем в Коппенбрюгге летом 1697 г., во время его заграничного путешествия.

В последующих переговорах ганноверская сторона в лице министров Бернсдорфа и Ельца уверяла русского посла в расположении и дружеских чувствах курфюрста к царю. Однако от наступательного союза и присоединения к Северному союзу уклонялась, ссылаясь на то, что войска курфюршества, согласно договору, находятся на службе у Великого союза (Англия, Голландия, Австрия).

Куракин отступил на предусмотренный наказом запасной вариант - заключить оборонительный союз, идея которого для Ганновера казалась более приемлемой. Уже через несколько дней обсуждался проект такого договора. Задача посла заключалась в том, чтобы наполнить его более выгодным для России содержанием. В частности, он настаивал на том, чтобы курфюрст приложил старания "дабы король датский и польское величество в своих владениях атакованы (шведами) не были". Куракин стремился также добиться заверения, что Ганновер будет всячески препятствовать усилению шведского корпуса генерала Крассау, располагавшегося в Померании, путем вербовки рекрутов и притока денежных средств. Со своей стороны, Россия обязывалась не нападать на шведские войска в Померании, если ее войска в Польше не будут ими атакованы.