Александр Боханов - Правда о Григории Распутине

Недуг передавался по женской линии, но лишь представителям мужского пола. Гемофилия считалась (и до сих пор считается) неизлечимой, но особенно опасной бывает в первые 15–20 лет жизни. У страдающего гемофилией человека любой ушиб, царапина, кашель, удаление зуба и какая-нибудь иная жизненная ситуация, связанная с кровотечением, могла привести к летальному исходу.

Происхождение недуга было неясным, проявления его являлись неожиданными, и каждый приступ мог оказаться роковым. Эту болезнь крови, вызываемую загадочными генетическими мутациями и особо распространенную в высшем свете, иногда называли «болезнью королей».

По непонятной причине гемофилия проявилась у Королевы Виктории, прямые потомки которой стали ее носителями. Восьмой ребенок королевы Виктории, ее четвертый сын Леопольд, родившийся в 1853 году, оказался гемофиликом. Мать была потрясена, когда о том узнала. Он скончался в 1884 году, в возрасте 31 года, и королева горько переживала. Матримониальные связи привели к тому, что от английской королевы, через её дочерей и внучек гемофилия перешла к монархическим домам Испании, России, Германии.

Когда умер дядя Алисы принц Леопольд, Принцессе исполнилось 12 лет. Но еще раньше, в 1873 году, от подобного же заболевания погиб Ее старший брат, трехлетний Фридрих. Хотя Она сама того не помнила, но, повзрослев, слышала рассказы о мучениях маленького Фритти. Потом, уже в девических летах, узнала, что сыновья Ее старшей сестры Ирэны, вышедшей замуж за принца Генриха Прусского в 1888 году, получили страшное бабушкино наследство.

Мимо сознания Алисы не могли пройти подобные зловещие предзнаменования. Всю жизнь Она трепетно относилась к несчастьям и трагическим случаям. Загадочная болезнь, в которой некоторые видели Божью кару за неправедную жизнь, интересовала Внучку королевы Виктории. Известно, что она читала труды австрийского естествоиспытателя Менделя, где анализировались важнейшие факторы наследственности. Она боялась. Боялась, что Ей выпадет эта жуткая участь — произвести на свет мальчика-гемофилика. Надо думать, что эти страхи в неменьшей степени, чем перемена конфессии, заставляли упорно говорить «нет» на предложения брака из России.

Если бы не любила Цесаревича Николая столь пламенно, так страстно и глубоко, то никогда бы не согласилась. Но зов сердца победил тайные опасения и страхи. Она дала согласие, в конце концов уверившись, что раз все этого желают, значит, то не грех, значит, так угодно Господу. Ведь любовь, искренняя и настоящая, в том не сомневалась, — милость Божья.

Это как жизнь, как смерть. Этого нельзя отринуть, нельзя избежать, это надлежит смиренно и благодарственно принимать. Она приняла, став по-настоящему счастливой, как никогда уже не была с самого детства. «Да, воистину, любовь — высшее земное благо, и жаль того, кто ее не знает», — написала в одном из писем Своему Жениху.

Знала, что Сама любима, любима честным и преданным человеком, и думала только об одном: что сделать, как вести Себя, чтобы быть достойной высокого, святого чувства.

В апреле 1894 года началась интимная переписка Николая Александровича и Александры Фёдоровны, тогда еще Алисы (несколько более ранних писем в данном случае не в счет). Она длилась более двадцати лет и донесла до потомков мысли, чувства, боль и радость Этих Людей, Их земные заботы, надежды и печали, Их живые голоса.

Супруги всегда друг перед другом были абсолютно откровенны, никогда не лукавили, думали и воспринимали мир в одинаковых цветах, хотя у Александры Фёдоровны порой и преобладали более резкие тона.

В одном из первых писем Принцесса заметила:

«Я такая же, как Ты, Я тоже стесняюсь выражать Мои чувства, и Мне хотелось так много Тебе сказать и о стольком спросить, но Я не посмела. Нам придется побороть эту слабость, как Ты думаешь?».

С годами Они стали понимать друг друга с полуслова, без всяких недомолвок. При этом каждый оставался самим собой, и их человеческие индивидуальности в полной мере отразили сохранившиеся послания. Став мужем и женой, Они редко расставались; лишь Первая мировая война принесла длительные разлуки. Поэтому и основной массив этих документов отражает главным образом досвадебный и военный периоды их жизни.

В этой переписке много важного и значимого. Без нее трудно представить внутренний мир Венценосцев. Там много и интимного, не предназначенного для чужих глаз. Но у героев истории права на тайну не существует; всё или почти всё рано или поздно становится достоянием толпы. И переписка Императора и Императрицы стала достоянием публики. И тот, кто хоть раз прикоснулся к этим исповедальным документам, не может не восхититься чистотой Их взаимной любви.