Валентина Мухина-Петринская - Планета Харис

В. Мухина-Петринская

Планета Харис

(РОМАН)

Тему освоения районов Севера н Сибири, работы человека и экстремальных условиях продолжают произведения, вошедшие во второй том: романы "Позывные ЗурбагаЯа", "Планета Харнс" и рассказы.

СОДЕРЖАНИЕ

ПЛАНЕТА ХАРИС (роман)

1. Пришла еще раз.

2. Первая жизнь Ренаты

3. Залив Радуги

4. Этого не было, потому что не могло быть

5. Се творю все новое

6. Век уходит, век приходит

7. День Всепланетного Объединения

8. Кто вы?

9. Странная цивилизация Харис

10. Это я

11. Бессмертные несчастны

12. Никто не поверит

13. Через сто, через триста лет

14. Уилки Саути, клоун и мим

15. От Кирилла Мальшета Андрею Филипповичу Мальшету

Планета Харис

1

Дорога, совсем безлюдная, желтела на солнце внизу косогора, повторяя все изгибы Волги, а затем скрывалась в тени дубовой рощицы. До Рождественского оставалось не более полутора километров.

Немного удивляясь себе - неужели уж так захотелось спать почти возле дома,- Рената подняла свой рюкзак, довольно тяжелый, перекинула потертые ремни через плечи и стала спускаться к дороге.

Все же она была озадачена тем, что совсем не помнила, когда это она взобралась на косогор поспать. И какой странный сон снился ей сейчас... какой-то туманный фиолетовый шар, чьи-то огромные выпуклые глаза, плотное облако, опутавшее ее, ощущение ужаса от чьих-то слабых, щекочущих прикосновений. Приснится же такое?! Начиталась Уэллса. Отец ждет от нее телеграмму, чтоб встретить на станции, а она уже здесь, раньше, чем предполагалось.

Рената ускорила шаги. Ей не терпелось попасть домой, увидеть отца, сельского учителя, которого она не видела с марта. Тогда она все же выбралась домой денька на три, чтоб испечь отцу на масленицу блинов, которые он очень любил.

Ренате было чем порадовать отца. Она блестяще выдержала выпускные экзамены в сельскохозяйственной академии, уже не Петровской, а Тимирязевской, и получила звание агронома.

Ее статью в "Трудах по прикладной ботанике" заметил сам Николай Иванович Вавилов и написал ей такое хорошее, доброе письмо, что у нее дух захватило.

Вавилов организовывал в Ленинграде Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур - научный центр мирового масштаба. Под Ленинградом, на Кавказе, Кубани, в Воронеже ученым передаются опытные станции - тысячи десятин отличной земли, где можно развернуть селекционную, генетическую, интродукционную работу. И Вавилов предлагал ей, девчонке только что со студенческой скамьи, работать вместе с ним. И все только потому, что он нашел ее статью "столь серьезной, глубокой и эрудированной".

"Я долго не мог поверить, что такая статья написана студенткой,- писал он ей.- Если вы не растеряете своей веры в науку, в людей, в свое призвание, вы станете крупным ученым. Я верю в вас!"

А профессор Прянишников, любимой ученицей которого она была, оставлял ее при кафедре земледелия.

Однако Рената отказалась от всех блестящих предложений. Ее интересовало лишь одно: самое принципиальное переустройство русского земледелия на основах науки. И она хотела быть там, где развернется битва за науку земледелия,- в деревне... А раз в деревне, то в родном Рождественском. Скрепя сердце академик отпустил ее.

Рената шла по дороге и читала наизусть свое последнее стихотворение. Она писала стихи, и это была ее дорогая тайна.

И запахи Земли, и рои почек клейких,

И город, затопленный синевой...

Студенты с книжками... на парковой скамейке

Зубрят к экзаменам среди зеленых хвои.

Фиалки на углах, гудки такси блестящих.

Воркуют голуби под крышею крутой.

И гроздья пышные шаров летящих

пунцовый,

желтый,

красный,

голубой.

И чей-то смех, игра детей на тротуаре,

И рокот самолета в небесах.

И сводки радио вслед за мажором арий.

И улиц караван плывет на парусах.

А там, где у реки, от пут освобожденной,

Ремонтных мастерских и труб ревущих строй,

Там в доках солнечных, в лесах нагроможденных

Теснятся корабли и словно рвутся в бой.

Апрель... и дни летят,

Как жаворонки к солнцу...

Дубовая роща встретила ее прохладой и тенью - рукотворная дубрава, созданная отцом и его учениками. Под ногами шуршали опавшие листья. Рената перестала декламировать и замедлила шаг. Потом и совсем остановилась в недоумении. Стало очень тихо, только где-то рядом невидимый ручеек журчал в ложбине. Но... здесь должен быть глубокий, заросший осинником, бурьяном и крапивой овраг. Оврага не было. А дубы почему-то были старые, чуть ли не столетние.