Владимир Муравьев - Во времена Перуна

Олег пустил коня и присоединился к гулянью.

Невдалеке под напев гудка и глухие чёткие удары бубна плясали три девушки. Они плавно плыли одна за другой, расходились, клонились, как тростинки на ветру, вскидывали вверх руки, и освобождённые от запястий широкие рукава, падая на плечи, обнажали белые локти, как будто белые лебёдушки, всплеснув крыльями, поднимали к небу головы.

Вдруг Олег почувствовал на себе пристальный взгляд.

Он обернулся и увидел девушку, которая смотрела на него.

Она была очень красива. И несмотря на то, что её платье было без блестящих нашивок, на шее было надето простое ожерелье из речных раковин, волосы на голове охватывал бедный узенький обруч с мелкими налобными украшениями и тусклыми височными кольцами, она держалась гордо и уверенно.

Олег подошел к ней.

- Как тебя зовут?

- Взгарда. А ты кто?

- Служил в дружине у новгородского князя, теперь еду счастья ищу, а зовут меня Олег.

Торжественное пение сменило громкое веселье. Все двинулись к реке, над которой поднимался сизый туман. Девушки и парни встали на берегу.

Пение смолкло. Слышался только плеск набегающих на берег волн.

Первая пара подошла к самой воде. Парень наклонился и ковшом почерпнул из реки воду. Отпил сам, дал девушке.

Девушка допила ковш.

За первой подошла вторая пара и ещё несколько пар.

После того как парень и девушка выпили из одного ковша рзчной воды, они считались мужем и женой.

Олег взял Взгарду за руку и сказал:

- Иди за меня замуж. Я твоему отцу любой выкуп уплачу.

- У меня нет отца, и выкупа за меня платить некому.

- Ну, так пойдёшь?

- А ты сглазу не боишься? У меня ведь чёрный глаз.

- Не боюсь.

Взгарда протянула ему руку, и они подошли к реке.

Взгарда сама зачерпнула полный ковш и подала Олегу.

Он торопливо отхлебнул из ковша, и у него закружилась голова от этой воды, как от вина, что привозят купцы из далёкого Царьграда.

ВЗГАРДА

Олег потерял счёт дням.

В первый день Олег положил в избе, куда привела его Взгарда, на лавку кольчугу с шлемом и меч. Взгарда убрала их в клеть, с глаз долой, и он даже не спросил про них.

Взгарда не расспрашивала Олега. История же её жизни была проста и коротка.

Несколько лет назад от неведомой болезни в один год умерли все её родные: отец, мать, два брата и сестра. В доме осталась она одна.

Оставленное родителями хозяйство мало-помалу приходило в упадок. Взгарде для себя не так уж много было и надо.

Она поднимала маленькое поле за домом и огород. Ни лошади, ни коровы у неё не было, в пустом хлеву ютились на насесте десяток кур.

Но Олег, глядя на обветшавшую избу, на дырявый хлев, на крапиву и полынь, густой стеной обступивших огород, прикидывал в уме: ежели бы приложить руки, ежели бы хозяина сюда! У избы только два нижних венца сменить, на хлеве крышу перекрыть, а огород хорошо расположен - с пока том, на юг, вода весенняя не застаивается, солнышко землю пригревает, и земля хорошая - не глина.

В зарослях крапивы Олег разглядел сложенные брёвна.

- Ещё отец на баню привёз, - объяснила Взгарда.

Олег перекатил брёвна к речке и сказал:

- Завтра баню буду ставить.

Утром он проснулся, когда солнце, ещё не набрав силы, светилось влажным красным светом, и утренний холодный туман стлался в низине возле речки.

Но как ни рано проснулся Олег, Взгарда поднялась раньше его, уже растопила летнюю печь и варила завтрак. Увидев, что Олег вышел из клети, она сказала с виноватой улыбкой:

- Опять кашу сварила... Больше нет ничего...

- И кашу тоже едят, - отозвался Олег.

- Вот разживёмся, коров, свиней заведём, тогда ы.г:со будет...

Олег засмеялся:

- Ладно, давай есть, и за дело пора.

Работа шла легко, спористо. Сколько лет не брал он в руки плотницкого топора, а тут само собой вспомнилось, как ложится рука на топорище, с каким наклоном должно лезвие входить в дерево, чтобы не сколоть лишнего.

...Давно это было. Отец и дед Олега были крестьянами.

И его с детства приучали к крестьянской работе да не приучили: он всё смотрел на сторону, мечтал о вольной жизни воина; и в один весенний день, когда пахаря сладко дурманит запах оттаивающей земли, а бродягу непреодолимо манит дорога, никому не сказавшись, он ушёл из дому и бродит по свету до сих пор. И ни разу Олег не пожалел о том, что в юности так круто переменил свою жизнь...

Олег вязал уже четвёртый венец, когда услышал приближающийся конский топот. Он поднял голову и увидел Ролава, в сопровождении нескольких дружинников подъезжающего к деревне.