Юрий Темиров - Энциклопедия заблуждений. Война

Посмотрев фильм «Семнадцать мгновений весны», каждый советский человек, даже не интересующийся особо историей, твердо усвоил одну из страниц Второй мировой, касающуюся контактов американских спецслужб с лидерами Третьего рейха на предмет заключения сепаратного мирного договора. Однако заблуждаются те, кто думает, что не было тайного взаимного зондирования относительно возможности сепаратного мира между Советским Союзом и Германией.

Если верить бывшему высокопоставленному советскому контрразведчику генералу П. Судоплатову, то первым с «мирной инициативой» выступил Сталин. Подтолкнули к этому кремлевского вождя тяжелые поражения Красной Армии на начальном этапе войны. По свидетельству Судоплатова, по личному распоряжению Берии он имел тайную встречу с болгарским дипломатом, в ходе которой обсуждалась возможность посредничества Болгарии в возможных переговорах СССР и Германии. Без особой уверенности и историк Д. Волкогонов допускает, что 28 июня состоялась встреча И. Сталина, Л. Берии и В. Молотова с болгарским послом в Советском Союзе Иваном Стаменовым, на которой руководящая верхушка пыталась уговорить дипломата выступить посредником в заключении мирного договора между СССР и Германией. Ученый приводит слова маршала Советского Союза К. Москаленко, который в 1957 году сказал: «В свое время мы с генеральным прокурором тов. Руденко, рассматривая дела Берии, установили, как он засвидетельствовал… что еще в 1941 году Сталин, Берия и Молотов в кабинете обсуждали вопрос о капитуляции Советского Союза перед фашистской Германией — они договаривались отдать Гитлеру Советскую Прибалтику, Молдавию и часть территорий других республик… Характерно, что болгарский посол оказался выше этих руководителей, заявив им, что никогда Гитлер не победит русских, пусть Сталин про это не беспокоится». По словам Москаленко, Берия свидетельствовал, что Сталин во время встречи только молчал. Говорил Молотов, но ему так и не удалось уговорить посла быть посредником. «Понятно одно, — делает вывод Волкогонов, — что Сталин в те дни конца июня — начала июля находился в состоянии отчаяния, метался, не зная, что предпринять». В октябре 1941 года, опять же через одного из болгарских дипломатов, в Берлин была передана инициатива Сталина о заключении мира на условиях отказа Москвы от Прибалтики, Белоруссии, Молдавии и части Украины. Видимо, Сталину не давала покоя «дипломатическая победа» Ленина, подписавшего в свое время сепаратный мирный договор с Германией в Брест-Литовске. Весьма показательно, что «мирные инициативы» Кремля осуществлялись уже после подписания в июле 1941 года Советским Союзом и Великобританией соглашения о совместных действиях в войне против Германии.

После поражения под Москвой симптомы «миротворческого зуда» проявляются уже в Берлине. Судя по всему, в нацистской верхушке главным сторонником достижения компромисса с Советами был министр иностранных дел И. фон Риббентроп. Некоторая растерянность, возникшая среди руководителей Германии после провала блицкрига, летом 1942 года вновь сменилась предвкушением близкой победы: вермахт стоял на берегах Волги. Эта эйфория лишила инициативу Риббентропа серьезного внимания со стороны Гитлера. Необходимо отметить, что и в дальнейшем именно ситуация на фронтах будет оказывать ключевое влияние на состояние тайных контактов представителей Москвы и Берлина. Забегая вперед, укажем на несовместимость «настроения» как на главную причину безрезультатности секретной советско-германской дипломатии. Когда Красная Армия терпела поражения, в головы советских лидеров закрадывались мысли о сепаратном мире, который для Берлина в это время терял привлекательность. Затем ситуация менялась на противоположную.

Следующий пик сепаратных игр пришелся на весну 1943 года. Это и неудивительно: немецкое фиаско под Сталинградом, крайне неудачно развивающиеся события в Северной Африке оживили интерес к двусторонним контактам нацистских бонз. Кроме того, их активизации способствовало некоторое охлаждение в отношениях союзников по антигитлеровской коалиции, связанное с обнародованием немцами информации о совершенном НКВД расстреле в Катынском лесу (Смоленская область) польских военнопленных. И вновь вопрос о сепаратном мире с Советским Союзом поднимает Риббентроп, к которому вскоре присоединился Й. Геббельс. К этому времени основной центр закулисных дипломатических манипуляций переместился в столицу Швеции Стокгольм. Гитлер не дал прямого согласия на переговоры с Москвой, но в ряде частных разговоров с симпатией отзывался о Сталине и замечал, что предпочел бы вести переговоры с ним, нежели с Черчиллем или Рузвельтом.