Элеонора Павлюченко - В добровольном изгнании [О женах и сестрах декабристов]

Вся семья: отец, мать, братья, сестры — восстали против «безумства» Маши. Мешали, как могли, ее отъезду. Марию Николаевну изолируют не только от мужа, но и от жен других декабристов, на первое свидание с Сергеем она идет не одна, а в сопровождении родственника — будущего шефа жандармов Алексея Орлова. Генерал Раевский — «герой и добрый человек», по словам Пушкина, который в 1812 г., не колеблясь, бросился в огонь неприятеля, увлекая за собой двух сыновей, почти мальчиков, теперь не выдержал. «Я прокляну тебя, если ты не вернешься через год!» — прокричал он, сжав кулаки. [94] Там же, стр. 60.

Семью Раевских, как и Чернышевых, 14 декабря не обошло стороной: два зятя (Сергей Волконский и Михаил Орлов, муж Екатерины Раевской), брат генерала Раевского — В. Л. Давыдов, дальние родственники — братья Поджио и Лихарев — оказались в числе важнейших государственных преступников. Больше того, оба сына генерала, Николай и Александр, значатся в «Алфавите декабристов», оба находились под арестом, хотя и были выпущены вскоре с «оправдательными аттестатами». П. Е. Щеголев располагал материалами, свидетельствующими о том, что сам Раевский был осведомлен о тайном обществе и, выдавая замуж дочерей Марию и Екатерину, поставил перед будущими зятьями условие — выйти из общества. Волконский отказался принять это условие, и все-таки свадьба состоялась.

Раевский знал, что в 1825 г. выбор был сделан им, а не дочерью, поэтому так и препятствовал ее поездке в Сибирь. [95] «Он знал, что она не по личной страсти, не по своей воле вышла замуж, но только из любви и послушания к отцу», — пишет А. Е. Розен (Записки декабриста, стр. 153). В решении «жертвы невинной» он усматривал «влияние волконских баб, которые похвалами ее геройству уверили ее, что она героиня, и она поехала, как дурочка». [96] М. О. Гершензон. История молодой России. М. — Пг., 1923, стр. 70.

Решение об отъезде в Сибирь Марии Волконской было, по существу, первым проявлением ее незаурядного характера. Она восстала не только против всех окружающих, но прежде всего против себя самой, своей дочерней покорности, женской инертности и послушания, привитых ей с детства.

Последний вечер с сыном, играющим большой красивой печатью царского письма, в котором матери разрешалось покинуть ребенка навсегда. Прощание с родными, друзьями. 27 декабря 1826 г. Мария Николаевна выезжает из Москвы. 11 февраля добирается до Благодатского рудника, где разжалованный князь Сергей Григорьевич Волконский добывает свинец. Шесть тысяч верст пути, в лютые морозы, под свист пурги. Однако, проделав их, Волконская должна уже оправдываться не только перед отцом, но и перед родными мужа: «…И вы обвиняете меня в том, что я не спешила. Теперь, зная, что весь путь от Москвы до Иркутска я сделала в три недели, только с двумя ночевками, и то невольными, и что приехала я за восемь дней до Александрины, а в Нерчинск — через несколько часов после Кати, вы должны быть спокойны.

Милая, дорогая сестра, когда же вы вполне поверите в мою привязанность к Сергею». [97] Письма М. Н. Волконской из Сибири (1827–1831) к свекрови и невестке. — В кн.: Русские пропилеи, т. I. М., 1915, стр. 29.

Так, по-разному уезжали в Сибирь одиннадцать женщин — девять жен и две невесты. Но были ведь и такие, которые не захотели или не смогли приехать…

А. Е. Розен в «Записках декабриста» пишет, что в Сибири оказались восемь мужей, отторгнутых от жен и детей, и семь женихов с обручальными кольцами без надежды на сочетание браком с невестами. [98] А. Е. Розен . Записки декабриста, стр. 178. По разным причинам не приехали жены Бриггена, Лихарева, Артамона Муравьева, Иосифа Поджио, Тизенгаузена, Фаленберга, Штейнгеля, Якушкина.

Трагично сложилась жизнь Анастасии Васильевны Якушкиной (урожденной Шереметевой). 16-летней девочкой по страстной любви она вышла замуж за друга своей матери, Н. Н. Шереметевой, Ивана Дмитриевича Якушкина, который был старше невесты на четырнадцать лет. Через четыре года Якушкина приговорили к смертной казни, замененной 20-летней каторгой. Вначале его отправили в Финляндию, в Роченсальмскую крепость, затем в Сибирь. Н. Н. Шереметеву, с ее высокими связями, всякий раз предупреждали об отправлении очередной партии декабристов. Не зная, будет ли там Якушкин, Анастасия Васильевна в сопровождении матери, с двумя малолетними сыновьями трижды выезжала в Ярославль: через него проходила дорога в Сибирь. Только в третий раз ей повезло. 15 октября 1827 г. она последний раз виделась с мужем.