Луис Фишер - Жизнь Ленина

Во всех странах уровень свободы и страха перемещается вверх и вниз, как температурная кривая больного, отражая состояние здоровья общества. При Сталине у советских граждан было меньше свободы, чем при Ленине, при Хрущеве больше, чем при Сталине. Пренебрегать количественным фактором в этом отношении было бы догматизмом, а не диалектикой. Количество свободы определяет качество государства, уровень демократии или диктатуры.

Всякое государство ограничивает свободу личности. Но оно может и защищать и, таким образом, увеличивать ее. Безоговорочное «нет свободы» Ленина служило бы оправданием полной несвободы тоталитаризма.

На всем продолжении книги Ленин утверждает, что государство умрет и настанет свобода только тогда, когда будут уничтожены классы. Цитируя Энгельса, Ленин говорит, что государство когда-нибудь попадет «в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором».

«По Марксу, — пишет Ленин, — государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим…» Государство не может уничтожить конфликта между классами, наоборот, «существование государства доказывает, что классовые противоречия непримиримы». Поэтому Ленин со своей обычной запальчивостью заявляет, что пролетариат должен путем «насильственной революции» «…разбить, сломать всю государственную машину». На месте старого буржуазного государства, объявил Ленин, победоносный пролетариат построит новое государство, совершенно отличное по существу и действиям от всех прежних капиталистических правительств в России и вне ее.

То, что Энгельс говорит о природе государства вовсе не так ясно и определенно, как Ленин пытается это представить. Ленин приводит цитату из Энгельса, в которой говорится, что «на известной степени развития… общество запуталось в неразрешимые противоречия с самим собой, раскололось на непримиримые противоречия, избавиться от которых оно бессильно». К этому Ленин сводит всего Маркса. «По Марксу, — комментирует он слова Энгельса, — государство есть орган классового господства, орган угнетения одного класса другим». Но Энгельс этим не ограничивается. Он добавляет: «А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общества в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах «порядка». И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство».

Хоть и неясно, Энгельс пророчески различал, таким образом, черты современного государства. Он относился к ним скептически: государство, «по-видимому», стояло над обществом. Но оно взяло на себя задачу «умерять столкновение», все более и более отчуждая себя от общества. Ни один ненавистник государства, ни Прудон, ни Томас Пэйн, ни Маркс, ни Энгельс не ставили знака равенства между государством и обществом. «Общество, — писал Том Пэйн в «Здравом смысле», — это… благо», в то время как правительство — «необходимое зло». Тем не менее, государство неразрывно переплетено с обществом и, «все более и более отчуждая себя от него», все-таки не может полностью от него отделиться, кроме как путем установления тоталитарной диктатуры. В прочих случаях, государство отражает конфликт интересов. Оно колеблется между ними и в то же время защищает национальные интересы, интересы общества и пытается примирить столкновения между различными группами ради блага всего общества. Такую интерпретацию приведенных выше слов Энгельса Ленин отвергал как «мнение мелкобуржуазных политиков». «Умерять столкновение, — заявляет он в своей книге, — значит… отнимать у угнетенных классов определенные средства и способы борьбы за свержение угнетателей». Он доказывал, что если государство «есть сила, стоящая над обществом…то явно, что освобождение угнетенного класса невозможно не только без насильственной революции, но и без уничтожения… аппарата государственной власти…»

«Государство и революция», самая влиятельная литературная работа Ленина, стала учебником революции для коммунистов. В ней Ленин занимается двумя вопросами: (1) как осуществить революцию и (2) какое государство основать после революции.

Первую задачу коммунисты поняли. Но если сравнить указания Ленина, относящиеся к строительству пореволюционного государства, с историей советского государства, станет ясным, что нигде ленинизм не слаб так, как в своих представлениях о природе и функции правительства.