Луис Фишер - Жизнь Ленина

Большинством 42 против 9 была принята резолюция, в основу которой были положены тезисы Ленина… {409} 409 Ленин В. И. Сочинения. 2-е изд. Т. 23. Примеч. ред. на с. 536.

Но 10 мая 1918 г. Иваново-Вознесенская окружная партийная организация, выслушав доклад Бухарина, приняла большинством 12 голосов против 9 при 4 воздержавшихся левую резолюцию, требовавшую активного сопротивления Германии {410} 410 Ленинский сборник. Т. 11. С. 89. .

Левые коммунисты и левые эсеры не могли примириться с ленинской программой отступлений, компромиссов и идеологических уступок. Несмотря на это, 14 июня 1918 г. Москва подписала мирный договор с монархическим правительством Украины. Это оставило дурной вкус во рту у многих большевиков и небольшевиков, все еще входивших в советы. Для Ленина договор был всего-навсего возможностью обезопасить один из уязвимых флангов.

Объективные обстоятельства не благоприятствовали. Отрезанная от хлебородных областей Украины, Дона и Кубани, Великороссия голодала. Ленин обратился с письмом к питерским рабочим. Ему описали, говорит Ленин, «чрезвычайно тяжелую картину голода в Питере», в Москве и «в целом ряде промышленных губерний». «А рядом мы наблюдаем разгул спекуляции хлебом и другими продовольственными продуктами». Хлеб есть, утверждает Ленин, но его прячут «богачи, кулаки и спекулянты». «Кто не работает, да не ест», — цитирует Ленин и задает вопрос: «Как провести это в жизнь?» Он предлагает, во-первых, государственную хлебную монополию, «т. е. безусловное запрещение всякой частной торговли хлебом, обязательную сдачу всего излишка хлеба государству по твердой цене…» Во-вторых, «строжайший учет всех избытков хлеба и безукоризненно правильный подвоз хлеба из мест избытка в места недостатка…» в-третьих, «правильное, справедливое» распределение хлеба между всеми гражданами, «под контролем рабочего, пролетарского государства».

Ленин знал, что оппозиция читает и помнит его книги. Поэтому он счел нужным сейчас же ответить на возможные возражения: «Достаточно хоть капельку подумать над этими условиями победы над голодом, чтобы понять всю бездну тупоумия презренных пустомель анархизма, которые отрицают необходимость государственной власти… для перехода от капитализма к коммунизму, для избавления трудящихся от всякого гнета и всякой эксплуатации» {411} 411 Ленин В. И. Сочинения. 2-е изд. Т. 23. С. 26–31. . «Государство и революцию» можно было сдать в музей.

Ленин призывает рабочих создать продовольственные отряды и послать их в деревни и села за зерном. Эту идею осудили делегаты большого заседания в Москве. «Ваши отряды, — указал один из докладчиков, — которые идут собирать хлеб, они спиваются и сами превращаются в самогонщиков, в грабителей». Ленин признал, что это бывает часто: новый социалистический человек не рождается в один день. Но надо что-то предпринять. «У нас нет полиции, у нас не будет особой военной касты, у нас нет иного аппарата, кроме сознательного объединения рабочих» {412} 412 Там же. С. 57. . Продотряды были, по мнению Ленина, единственным оружием против голода. В поисках зерна им предписывалось прочесать земледельческие уезды, натравливая бедноту на кулаков, создавая комитеты бедноты и добывая от последних сведения об утаенном зерне и т. д.

Левые эсеры заревели от ярости. Ленин метнул факел войны классов, гражданской войны, в деревню, на которую опирались и левые и правые социалисты-революционеры. Результатом этой войны будет не хлеб для городов, а аграрная междоусобица и падение урожаев.

20 июня, в Петрограде, правый эсер Сергеев выпустил шесть пуль в Володарского, члена ЦК большевиков и петроградского комиссара печати, пропаганды и агитации. Володарский умер в тот же день.

Это было сигналом тревоги. Социалисты-революционеры взялись за свое старое оружие — террор. Взрыв казался неизбежным. Эсеры были яростными и непримиримыми врагами ленинской политики мира с Германией и войны с крестьянством.

В этой грозовой атмосфере, 4 июля 1918 г., в Москве собрался Пятый Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, солдатских и красноармейских депутатов. Среди делегатов с решающим голосом было 745 большевиков, 352 левых эсера, 14 максималистов, 4 анархиста, 4 с.-д. — интернационалиста, 1 поалейцион, 1 левый дашнакцутюн, 1 правый эсер и 10 беспартийных. Левые эсеры в самом начале съезда обвинили большевиков в искусственном увеличении числа своих представителей. Это была увертюра к фейерверку.