Сергей Данилов - Гражданская война в Испании (1936 – 1939)

Около половины испанцев не знали, что такое отдельная кровать или столовый прибор. Во многих отдаленных деревнях население никогда не видело паровоза и телефона. Школ в королевстве было ничтожно мало, почти все они были плохо оборудованы и нуждались в ремонте, поэтому большая часть населения была неграмотной. Армейские новобранцы не просто не могли написать письмо домой, но даже не имели представления о том, что такое почтовый конверт и тем более что нужно делать с маркой.

Усилиями Испанского банка курс песеты при Бурбонах был устойчивым. Королевство не знало инфляции. Но в то время как основа испанской кухни — оливковое масло стоило две песеты литр, а килограмм мяса — до четырех песет, рабочие получали от 3 до 5 песет в день, а работницы — до полутора (член директорского совета фабрики или рудника получал почти в сто раз больше).

Основным методом, который использовала монархия в борьбе против трудящихся, оставались репрессии. Социальные преобразования, превентивные уступки народу Испанское королевство обычно заменяло в лучшем случае тюрьмами, в худшем — пулями. Правящие круги королевства не утруждали себя сложными парламентскими дебатами или созданием комиссий по социальным вопросам. Часто происходили похищения и убийства руководителей забастовок или деятелей крестьянского протеста, расстрелы народных демонстраций. Владельцы андалузских рудников при невмешательстве провинциальных губернаторов публично объявляли награду за доставку к ним профсоюзного активиста «живым или мертвым». В массовом сознании рядовых испанцев слово «государство» обычно являлось синонимом слов «жестокость», «насилие» и «несправедливость».

Роль прокурора и палача испанской деревни и рабочих предместий выполняла гражданская гвардия — военизированная конная полиция. Оснащенные винтовками и саблями гвардейцы открывали огонь без предупреждения по всем, кто казался ей подозрительным, без учета возраста и пола. Говорили, что они ведут «гражданскую войну против народа». Служившие объектом повышенной ненависти народа и презрения со стороны интеллигенции, гражданские гвардейцы никогда не привлекались к судебной ответственности. Их силами в короткий срок были разгромлены многие забастовки и народные волнения.

О способах устранения политических противников в Испанском королевстве метко выразился генерал Нарваэс, разгромивший две испанские революции. « У меня нет врагов , — заявил он на предсмертном ложе священнику. — Я их расстрелял ».

Испанская буржуазия (15 % населения) отличалась слабостью и неоднородностью. В ней существовало глубокое противоречие между горсткой привилегированных финансистов Бильбао и Мадрида, блокировавшихся с помещичьей олигархией, и промышленниками Каталонии и Валенсии.

В руках финансистов находился Испанский банк с внушительным золотым запасом. Более половины его акционеров были крупными помещиками со связями при дворе. Банк выделял кредиты под непомерно высокие проценты, что крайне затрудняло капиталистическое развитие страны.

Непривилегированные испанские предприниматели не могли получить у себя на родине дешевого кредита и потому вынужденно обращались к французским, британским и германским банкирам. Появился мрачный афоризм: «Испанские деньги — самые дорогие в Европе». Королевство гордилось пятым по величине золотым запасом в мире, в то время как в его хилой экономике росла доля иностранных капиталов — английских, франко-бельгийских, швейцарских, германских и даже канадских. Правда, вместе с инвестициями прибывала современная западная технология: иностранцы помогли Испании развить добычу руд и металлургию, создать машиностроительный сектор и телефонную связь. Но национальному капиталу было невозможно состязаться с более богатыми и опытными транснациональными компаниями, вроде «Сименса» и «Канадиензы», которые без труда заняли прочные позиции в самых прибыльных сферах производства. Сильно страдавшие от недальновидной и собственнической политики правительства и финансовых заправил, торгово-промышленные круги Испании вынуждены были находиться в постоянной оппозиции к собственным банкирам и к поддерживавшей их монархии.

Оппозиционность буржуазии подкреплялась ее «неиспанским» составом. Как говорилось выше, в торгово-промышленных кругах страны был очень велик удельный вес басков и каталонцев — народов, испытывавших гнет со стороны монархии. Приморские окраины королевства — Бискайя и Каталония стали к XX веку самыми зажиточными его районами. По уровню жизни они сильно опережали внутренние области страны, особенно застойную сельскую Кастилию. Крупнейшим городом страны, ее экономической и культурной метрополией стала каталонская столица — Барселона, прозванная «испанским Нью-Йорком». Центром тяжелой индустрии благодаря английским инвестициям и технологии был Бильбао.