Жан Маркаль - Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота

Abbé Mazières. Les Templiers du Bézu, Rennes-le-Château, éd. Schrauden, p. 24.

См.: J. Markale. Gisors et l’énigme des templiers, 1986.

См.: J. Markale. Les Celtes, Payot, 1969, в частности глава «Дельфы и кельтская авантюра».

См.: J. Markale. Montségur et l’énigme cathare, 1986; J. Markale. Brocéliande et l’énigme du Graal, 1989.

Paris, Gallimard, 1970, p. 42–43.

Очевидно, речь идет об «украшениях, которые приносят несчастье». Представление о «проклятом золоте» принадлежат к той же категории.

По поводу пуританского поведения Буде в «Бюллетене общества научных исследований Од» за 1973 год была рассказана следующая история (р. 221). Как известно, Анри Буде был увлечен археологией и охотно принимал участие в раскопках. Однажды в начале XX века в ходе археологических работ на месте римских поселений была найдена удивительная статуя Венеры. Но поскольку Венера была обнаженной, аббат Буде, устрашенный этой наготой, отказался даже прикоснуться к статуе. Неужели это тот самый «жрец дьявола», готовый пойти на все по приказу неортодоксального братства, даже на лихоимство или вымогательство?

Аббат имеет в виду залив Морбиан.

Nice, 1984, éditions Bélisane. Это единственное переиздание оригинального текста 1886 года, в котором нет купюр или поправок.

Pierre Jarnac. Histoire du trésor de Rennes-le-Château, p. 287.

Pierre Jarnac. Histoire du trésor de Rennes-le-Château, p. 289.

В «Золоте Ренна» Жерар де Сед предпринял такую попытку (точнее, ее предприняли некоторые лица, принимавшие участие в розыгрыше, — или же они подсказали писателю, что нужно делать). С того времени многие устремились по этому следу. Я предпочитаю не называть ничьих имен, дабы не причинить неприятности кому бы то ни было: в конце концов, любой человек имеет право на свое мнение.

Эти слова, принадлежащие Иисусу, приведены не полностью. Почему Соньер не решился продолжить: «Дом Мой домом молитвы наречется для всех народов… а вы сделали его вертепом разбойников »?

Pierre Jarnac. Histoire du trésor de Rennes-le-Château, p.162.

В 1981 году в Каркасоне в присутствии епископа диоцеза Жак Ривьер автор «Знаменитого сокровища Ренн-ле-Шато» провел любопытный эксперимент: он продемонстрировал диапозитив этой картины, наложив его изображение на топографическую карту департамента, на которой он отметил самые высокие вершины, соединив их черной линией. Оказалось, что линии, проведенные Ривьером, в точности воспроизводили контуры святой, погруженной в молитву, в то время как Каркасон, словно королевская корона, увенчал ее голову. Эти сведения предоставлены Пьером Жарнаком в «Истории Сокровищ Ренн-ле-Шато» на с. 168. Далее он пишет: «Но не это было самым волнующим! В точке, где на картине пересекались ветви креста и на которую устремлен взгляд Марии Магдалины, на карте оказалось местечко Пуи-шери в округе Капендю. А в церкви этой деревушки был обнаружен витраж, который можно было бы назвать зеркальным отражением барельефа Ренн-ле-Шато, изображающего Марию Магдалину!» Правда, воспроизводя чертеж, предложенный Жаком Ривьером, Пьер Жарнак утверждает, что взгляд Марии Магдалины устремлен не на сам Ренн-ле-Шато, а чуть в сторону, в точку, названную «Правота», неподалеку от Лек. Конечно, популярные ныне попытки описать сакральную географию края порой могут вызвать смех, однако следует признать, что такие географические совпадения кажутся очень странными.

«Paenitentes», причастие настоящего времени от неличной формы глагола «paenitet», буквально означает «скорбеть, сожалеть». Французское слово «penitent» («кающийся») имеет более точный смысл, которого, однако, не имеет латинское слово.

Двойная аллюзия: дословно Иисус «омывает» слезами Магдалины грехи наши, что не может не напомнить о том, как Магдалина омывала ноги Христа.

Слова «Baume» и «Balme» содержат праиндоевропейский корень, означающий «грот».

Мария Магдалина, или Избавление. Перевод взят из книги: Маргерит Юрсенар . Костры. СПб.: ИНАПРЕСС, 2003, с. 121–122.

Нужно заметить, что он действительно занимал высокое положение в обществе, иначе бы он не получил разрешения снять тело Иисуса с креста у самого Понтия Пилата. Согласно римским законам, тела казненных должны были оставаться на крестах.

Знаменитое «noli me tangere». Но по этому восклицанию Иисуса можно понять, что Мария бросилась к нему — или же от него.