Валерий Шамбаров - Агенты Берии в руководстве гестапо

1 ноября, когда Треппер повторно предлагал Центру прекратить всякую связь с бельгийской и голландской группами, однозначно работающими на немцев, его отчитали: «Вы ошибаетесь, передачи продолжаются, и мы получаем замечательный материал». Приказали не разводить панику и даже выражали недоверие к благонадежности тех, кто предупреждал о провалах — не пытаются ли они преднамеренно ввести руководство в заблуждение? Подтверждения арестов шли и через компартию Франции, имевшую независимые каналы связи — но и их Москва пропускала мимо ушей. И, как теперь выяснено, все агенты «Красной капеллы», очутившиеся под колпаком гестапо, не забывали сопровождать свои передачи условным сигналом провала! (см. послесловие канд. ист. наук А. И. Галагана к кн. Треппера «Большая игра», М., 1990) Но даже это оставлялось без внимания.

20 ноября, вновь повторив информацию о гибели разведгрупп, Треппер радировал в Москву о больших арестах в Париже. 22 ноября он отправил свою последнюю самостоятельную радиограмму. О полном разгроме всей французской сети. Гестапо нагрянуло в его офис 24-го. И во второй раз чуть не упустило. «Месье Жильбера» не оказалось на месте! Он и впрямь уже не собирался появляться в офисе «Симэкса», намереваясь скрыться. Подвела его случайность. Один из оперативников, осматривая кабинет, обратил внимание на запись в настольком календаре — там на 24 ноября был запланирован визит к стоматологу. К какому — неизвестно. Срочно разослали наряды искать по зубоврачебным клиникам и кабинетам дантистов. Да попробуй найди в таком городе, как Париж!

Принялись «трясти» персонал «Симэкса». И когда нажали на жену сотрудника Альфреда Корбина, пригрозив, что от ответа зависит жизнь ее мужа, она вспомнила, что «месье Жильбер» обычно ходил к доктору Малеплату. Гестаповцы ворвались в последний момент, когда Треппер уже вставал с зубоврачебного кресла. «Большого шефа» взяли. А 21 декабря была выявлена и захвачена последняя разведгруппа — Генри Робинсона. Всего в Бельгии, Нидерландах и Франции арестовали свыше 200 человек, из них часть случайных людей и 130 связанных с разведсетью Треппера. «Красная капелла» прекратила существование.

Но стоит остановиться и на загадках этой истории. Эксперты английской и французской спецслужб, изучавшие после войны дело «Красной капеллы», в своем заключении отметили: «До сих пор непонятно, почему советская разведка, которая была своевременно предупреждена о происшедших в то время арестах ее агентов, продолжала поддерживать связь с ними и давать им задания». Треппер в своих мемуарах пытается объяснить это «неопытностью» руководства Центра из-за гибели старых кадров в чистках 1937–1938 гг. Однако с таким предположением никак нельзя согласиться. Простите, не до такой же степени «неопытность»!

К концу 1942 г. Берия уже полностью успел восстановить спецслужбы и поднять их уровень на прежнюю высоту. В Москве снова работали великолепнейшие специалисты своего дела. В войну советская разведка ничуть не уступала германской, успешно противостояла ей, а во многих отношениях могла дать фору. Да и сами немцы считали русский шпионаж намного более эффективным и отлаженным, чем работу английской или любой иной секретной службы. Так что, пожалуй, предположение об абсолютной глупости и неопытности московского руководства критики не выдерживает. Поэтому напрашивается одна-единственная версия. Что советский Центр, извещенный о попытках немцев начать радиоигру, стал специально подыгрывать им, желая посмотреть, что из этого получится.

Наверное, тут стоит пояснить, что радиоигры сами по себе — штука тонкая и «обоюдоострая». Сторона, которая их затевает, имеет возможность узнать, какие вопросы и объекты интересуют противника. Можно сделать важные выводы. Скажем, по интересу, проявленному к какому-то участку фронта, догадаться о планах. По косвенным данным можно узнать, что уже известно противнику. Иногда предоставляется возможность протолкнуть четко выверенную стратегическую дезинформацию. Но пичкать неприятеля одними лишь обманами нельзя. Если при проверке ложь откроется, вся игра пойдет насмарку. Поэтому основной поток сведений должен быть истинным, поддерживая безусловное доверие к источнику. И чтобы иметь возможность запустить одну «дезу», нужно долгое время «прикармливать» врага подлинными разведданными.

Но если сторона, с которой ведут радиоигру, раскусит это, тогда уже она получает возможность получить огромные выгоды! Можно «доить» противника — пусть якобы для «прикормки» сообщает ценные сведения. Можно по содержанию диалогов угадывать, что известно неприятелю о собственных секретах, а что нет. И, в конце концов, даже дезинформация, которую захотят всучить, способна обернуться важнейшей информацией! Если быть готовым к ее получению и сделать поправку на обман. Как бы «сменить знак на противоположный».