Юрий Никифоров: Военно-исторические исследования

План этот не был утвержден Наркомом обороны СССР и неизвестно, был ли он доложен И.В.Сталину и В.М.Молотову. Причиной этого, по мнению Ю.А.Горькова, было несогласие Наркома Обороны (в журнальной публикации у Ю.А.Горькова ошибочно названа фамилия К.Е.Ворошилова) с оценкой Северо-Западного направления как главнейшего и сосредоточением основных сил Красной Армии, в соответствии с этим, севернее Полесья{56}. В.А.Анфилов, а вслед за ним, по-видимому, и составители сборника "1941 год" называют дату 16 августа, когда состоялось заседание Главного Военного Совета, где было решено внести в документ изменения, "касающиеся предполагавшегося направления главных ударов противника и соответственно направлений операций РККА"{57}. П.Н.Бобылёв сообщил, однако, что заседание Главного Военного Совета от 16 августа было посвящено рассмотрению "Схемы мобилизационного развертывания", и никаких решений относительно "Соображений..." на нём принято не было, о чём свидетельствует сохранившийся протокол заседания{58}.

Переработанный план помечен 18-м сентября и скреплён подписями С.К.Тимошенко и К.А.Мерецкова, что, видимо, дало основание М.В.Захарову в своих мемуарах, а вслед за ним и некоторым историкам утверждать: план докладывался Сталину и Молотову непосредственно 18 сентября{59}. Между тем "Журнал записи лиц, принятых И.В.Сталиным" свидетельствует, что С.К.Тимошенко и К.А.Мерецков в сентябре были у Сталина только один раз - 16 числа{60}. Поэтому, на наш взгляд, правы те авторы, кто называет 16 сентября как дату, когда С.К.Тимошенко и К.А.Мерецков были с докладом у Сталина{61}; тогда имеющийся в нашем распоряжении документ, датированный 18 сентября, следует считать уже переработанным в соответствии с его указаниями (если они были) вариантом. Указания эти касались, очевидно, и разработки отдельного плана развёртывания войск против Финляндии - соответствующий документ также датирован 18 сентября{62}.

Ю.А.Горьков и некоторые другие авторы, считают, что оперативный план от 18-го сентября 1940 года был рассмотрен И.В.Сталиным и В.М.Молотовым 5-го октября и, после того как были учтены сделанные ими замечания, утверждён 14-го октября{63}. Этому есть прямое документальное подтверждение - "Записка наркома обороны и начальника Генштаба", адресованная Сталину и Молотову, начинающаяся со слов: "Докладываю на Ваше утверждение основные выводы из Ваших указаний, данных 5 октября при рассмотрении планов стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на 1941 год"{64}. Пунктами № 2 и № 5 "Записки" основным вариантом признавался тот, согласно которому главные силы Красной Армии должны были быть развёрнуты в составе Юго-Западного фронта. Вместе с тем, считалось необходимым иметь и разработанный "северный" вариант.

Историки и мемуаристы, рассказывая о процессе работы над планом оперативного развёртывания, сводят содержание имевшихся среди участников разногласий к вопросу об определении направления главного удара немецких войск. В первом варианте "Соображений...", разработанном под руководством Б.М.Шапошникова, предполагалось, что немцы развернут основные силы к северу от реки Сан, однако осенью в ходе работы над планом главное изменение, внесённое в результате непосредственного вмешательства И.В.Сталина, касалось как раз этого пункта: "Учитывая мнение, что основная угроза исходит из района южнее Варшавы в направлении на Киев, И.В.Сталин дал указание усилить войска Юго-Западного фронта", - пишет Ю.А.Горьков{65}. Основанием для этого служат мемуары Г.К.Жукова и ссылки других военачальников на свидетельство К.А.Мерецкова (хотя сам К.А.Мерецков, как мы видели, в своих воспоминаниях обошёл этот вопрос стороной). "И.В.Сталин был убежден, - писал, в частности, Г.К.Жуков, - что гитлеровцы в войне с Советским Союзом будут стремиться в первую очередь овладеть Украиной, Донецким бассейном, чтобы лишить нашу страну важнейших экономических районов и захватить украинский хлеб, донецкий уголь, а затем и кавказскую нефть..."{66}. Эта версия закрепилась в историографии в 60-е - 70-е гг.: например, авторы исследования "Начальный период войны (по опыту первых кампаний и операций второй мировой войны)", изданного в 1974 г., ссылаясь на мемуары А.М.Василевского, относят принятие этого решения к сентябрю 1940 года, объясняя его "ошибочным мнением", чуть ли не личной прихотью И.В.Сталина{67}. Есть примеры этому и в новейшей литературе. Говоря о причинах произошедшей после 22 июня катастрофы, А.Н.Мерцалов обвиняет Сталина в "произвольной отмене" плана Генерального штаба, "в целом безошибочно определявшего направление главного удара вермахта"{68}. А.А.Печёнкин, также ссылаясь на мемуары А.М.Василевского, пишет: "Сталин заявил, что немцы нанесут главный удар не в центре советско-германского фронта, а на юго-западе, чтобы прежде всего захватить наиболее богатые сырьевые, промышленные и сельскохозяйственные районы Украины, а затем - нефть Кавказа. Генштабу поручалось переработать план, предусмотрев сосредоточение главной группировки советских войск на юго-западе. /.../ Этот документ почти полностью повторял августовский вариант Шапошникова в части оценки намерений Германии, но предусматривал существенное изменение группировки советских войск"{69}. Л.А.Безыменский, пытаясь проиллюстрировать якобы имевшее место нежелание "диктатора" считаться при принятии решений с данными разведки, из которых он выбирал "только то, что представлялось ему нужным для обоснования уже сложившейся у него концепции", подчёркивает: когда И.В.Сталин предложил внести в план изменения относительно направления возможного главного удара вермахта, то сделал это вовсе не на базе данных и выводов разведки, а по собственному волевому решению{70}.