Джойс Тилдесли - Египет. Возвращение утерянной цивилизации

Жак де Морган, новый, полный энтузиазма директор «Службы древностей», был профессиональным горным инженером, специалистом по европейскому Доисторическому периоду. У него было много общего с увлеченным и патриотичным Питри, но он был французом (или, как достаточно презрительно говорит нам Питри, наполовину французом, наполовину валлийцем), поэтому они всегда оставались скорее коллегами, нежели близкими друзьями.

Единственное, чем он подкупал Питри, это то, что от него было больше толку, чем от г-на Гребо. Де Морган оказался прав, отвергнув теорию о «новой расе», и это вовсе не расположило к нему Питри, который не привык ошибаться. Питри и де Морган вместе запнулись о Доисторический период Египта – люди жили в долине Нила еще до того, как Египет стал единой страной под властью царя Нармера, первого фараона 1-й династии.

Но как же можно датировать сотни гробниц столь разного содержания, если в то время еще не было письменности? Задачу эту было суждено решить Питри с его математическим складом ума. Составляя список содержания каждой могилы на отдельном листе бумаги, он, в конце концов, после шести лет усердной работы смог разработать «последовательную датировку» – новый метод типологии, или классификации, керамических изделий, который используется для разделения могил Нагады и, как следствие, культуры Нагады на три последовательных хронологических периода: Нагада I, Нагада II и Нагада III («Нулевая династия»). Его система, слегка усовершенствованная в свете последующих археологических открытий, и по сей день используется археологами. Сегодня мы знаем, что вся история культуры Нагады существовала на протяжении приблизительно 1000 лет, с 4000 по 3050 гг. до н. э. Питри объяснил свой метод людям, чуждым математике, на ежегодном общем собрании «Фонда» в ноябре 1899 г.:

Если в какой-нибудь древней стране, в каком-нибудь доме, комнаты, одну за другой, запирали бы нетронутыми после смерти их владельцев, то сравнивая их содержание, можно было бы легко увидеть, какая комната следовала за какой. Никто не сказал бы, что комната времен Регентства принадлежала Марии или Анне, или отнес бы комнату Елизаветы к комнатам времен Георга III. Последовательность комнат можно было бы. установить, сравнивая мебель и предметы интерьера. У каждой было бы что-то общее со следующей и гораздо меньше общего с теми, которые относились к более отдаленному периоду. И этот принцип применяется к могилам и горшкам точно так же, как к комнатам и мебели [92] Ежегодный отчет «Египетского исследовательского фонда» (1899), с. 26.

Именно из-за его работы и убежденности в том, что осколки простых горшков могут нести столько же информации, что и надписи, Питри назвали «Отцом горшков».

Затем последовали раскопки в Луксоре, Курне, Дешаше и Дендере. К тому времени Питри снова работал на «Фонд» и успел жениться. Хильда Урлин, прекрасная, смелая, предприимчивая, но совершенно не домашняя, стала идеальной женой увлеченному археологу. Вместо того чтобы поддерживать семейный очаг, она предпочитала надеть брюки и работать на раскопках в качестве, художника или чертежника. Флиндерс был только рад такому не совсем обычному положению дел. Он всегда пренебрегал любыми попытками комфортно устроиться во время раскопок: бережливость все еще была его лозунгом, и он ожидал от других такой же экономии. Как заметил археолог Артур Вейгалл на раскопках Питри: «Вы живете на сардинах, и когда сардины кончаются, едите оставшиеся от них консервные банки». [93] Цитата из Reeves N. цит. соч., с. 115. Ели в основном консервы, а вновь прибывшим предлагали отведать из уже открытой, полупустой вчерашней консервной банки. Оставшиеся консервы закапывали в пустыне, чтобы воспользоваться ими на следующий год. Жара, грязь и мухи в лагере Питри вели к неизбежному расстройству желудка. Изредка это имело самые неожиданные последствия: прошел слух, что английский египтолог Джеймс Квибелл сошелся со своей будущей женой, мисс Анни Пирье, когда оба страдали от пищевого отравления, которое получили, отобедав с Питри. Квибелл, всегда оставаясь верным другом археолога, приобрел всемирную известность после того, как откопал вместе с Фредериком Грином древний город Хиероконполис и обнаружил плиту Нармера. Но далеко не все терпели спартанскую обстановку в лагере Питри фокус состоял в том, чтобы определить, кто сможет выжить в подобных условиях, еще до того, как они покинут Англию. В Лондоне Питри отбирал команду, приглашая кандидатов по одному на ленч в местный «Express Dairy». Те, кто заказывал дешевое мясо, допускался до следующего теста – быстро пробежать несколько лестничных пролетов колледжа. У полных, страдающих отдышкой мужчин не было шансов сопровождать Питри в Египет.