Александр Зимин: Опричнина

К своим трудам A.A. Зимин относился, как к детям, и пестовал их даже после того, как они, будучи изданными, покидали родительский кров и уходили в большую жизнь. Не исключение и эта книга. Авторский ее экземпляр испещрен вставками с новыми наблюдениями и сведениями, аргументами в пользу своей точки зрения. Почти все они перепечатаны самим A.A. Зиминым на отдельных листах, где указаны и дополнения за счет опубликованных ранее статей.

Рукопись второго издания была подготовлена А.Л. Хорошкевич в 1990 г. по предложению издательства МГУ. Редакторскую работу провела О.Н. Агеева. Авторские вставки были внесены в текст книги [68] См. сноску 6. Оригинальная рукопись немецкоязычной статьи 1963 г. не сохранилась, поэтому вставки из нее даются в переводе А.Л. Хорошкевич. , увеличившейся в результате на 3 с лишним листа, унифицирован научный аппарат, в квадратных скобках приведены ссылки на новые издания ряда памятников: Пискаревского летописца, Устюжского летописного свода, переписки Грозного с Курбским (Ю.Д. Рыков), государственного архива России XVI в. и разрядных книг (М. А. Бахтиаров), вкладной книги Троице-Сер-гиева монастыря, актов Симонова монастыря и др. Составитель благодарит за помощь в подготовке книги В.Г. Зимину, тщательнейшим образом сверившую последнюю корректуру, М.А. Бахтиарова, В.Д. Назарова, Ю.Д. Рыкова, Б.Н. Флорю. Указатели составлены И.В. Ледовской при участии А.Л. Хорошкевич.

Несмотря на значительное время, разделяющее первое издание и сделанные к нему дополнения второй половины 60-70-х годов XX в., публикаторы надеются, что и в XXI в. читателю будут интересны подходы к не теряющей актуальности теме опричнины, методика исследования одного из крупнейших знатоков эпохи Грозного — Александра Александровича Зимина. В диссонансах монографии (между характеристикой исторической мысли и конкретным материалом, например) чуткий читатель уловит дух эпохи, сковывавшей творчество ученых в начале 60-х годов, и даже спустя 20 лет после смерти автора этой книги, масштабность и глубину работы, предпринятой им.

А.Л. Хорошкевич, доктор исторических наук

Кто из читателей не сохранил с детских лет в своей памяти мужественные образы купца Калашникова и князя Серебряного, верного слуги Васьки Шибанова, отважного Михайлы Репнина?! Кто не помнит византийски суровый облик царя Ивана Грозного у Васнецова, мудреца на престоле у Антокольского, обезумевшего от горя отца в бессмертных творениях Репина и Римского-Корсакова?! Кто не испытывал чувства досады за большого мастера киноискусства Сергея Эйзенштейна, который ходульной риторикой пытался изобразить жизнь и деятельность «государя всея Руси»?!

Трудно сейчас назвать имя хотя бы одного более или менее видного ученого прошлого, который при построении многоэтажного здания отечественной истории не остановил бы свой взор на опричнине, этом любимом детище царя Ивана.

Но позвольте, скажут читатели этой книги, если все это так, то стоит ли еще раз возвращаться к этому сюжету, хорошо известному всем по учебникам отечественной истории? Оказывается, стоит.

У опричнины удивительная судьба. Она долгое время являлась темой полупублицистических споров, социологических обобщений, но только не специальных исследований. Ведь до появления известной статьи С.Ф. Платонова, вошедшей позднее в его «Очерки Смуты», работ исследовательского характера об опричнине не было. Да и в настоящее время монографические разыскания на эту тему отсутствуют. Как известно, книга покойного П.А. Садикова представляет собой посмертный сборник статей главным образом о финансовых учреждениях и земельной политике в годы опричнины. Не завершили своих многолетних изысканий по эпохе Ивана Грозного и такие видные советские историки, как С.Б. Веселовский и И.И. Полосин, оставившие после себя лишь фрагменты ценнейших исследований в области опричных реформ.

Разномыслия по вопросам истории опричнины в исторической литературе не исчезли и до настоящего времени. Еще бытуют в зарубежной историографии чисто карамзинские представления, в которых история России 1565–1572 гг. рассматривается сквозь призму деяний «царя-тирана». В советской исторической литературе основное внимание уделяется социально-экономической сущности опричной политики. Однако в работах ряда историков, особенно в период культа личности, давались идиллический образ царя Ивана IV и приукрашенное представление об опричнине, ложившейся тяжелым бременем на трудящиеся массы Русского государства. Этому в немалой степени способствовали высказывания И.В. Сталина, безудержно восхвалявшего Ивана Грозного, забывая о тех неисчислимых бедствиях, которые принесло народу распространение крепостничества в XVI в.