Олег Черенин - Шпионский Кёнигсберг. Операции спецслужб Германии, Польши и СССР в Восточной Пруссии. 1924–1942

Это вовсе не означало, что поляки на фронте тайной войны несли одни поражения. В дополнение к уже реализуемым операциям ряд удачно проведенных вербовок обеспечил их большим количеством информационных материалов о ходе начавшихся преобразований в рейхсвере, связанных с организационно-штатными изменениями, поступлением на вооружение новых образцов вооружения и техники и т. д.

Несмотря на общий для всех польских разведывательных аппаратов перечень задач, включавший и «позитивную» разведку, и проведение контрразведывательных акций за рубежом, в силу специфических условий деятельности той или иной разведточки имела место и их своеобразная специализация.

Например, основная направленность постерунка офицерского № 2 в Гдыне заключалась в проведении «наступательных» контрразведывательных операций за рубежом. В зону ответственности данной разведывательной точки входили регионы Восточной Пруссии и Щецина. В 1933–1934 годах в ее агентурной сети значилось 13 агентов, добывавших разноплановую информацию о рейхсвере, политических организациях, полиции и т. д.

За счет активного использования своего агента, скрытого под криптонимом «1145», был выявлен ряд объектов заинтересованности германской разведки, позволивших путем завязывания оперативных «игр» нейтрализовать ее активность в отдельных районах Польши. Если в 1935 году в зарубежных контрразведывательных операциях постерунка было задействовано три агента, то к 1937 году их число возросло до десяти. Соответственно с этими количественными изменениями было связано и изменение специализации этой точки по проведению активных, наступательных акций, направленных на проникновение в агентурную сеть германской разведки [203] Cwiek Н. S. 86. .

Начавшийся с 1935 года процесс формирования новых частей и соединений вермахта, а также ужесточение контрразведывательного режима в Германии заставили руководство польской разведки пересмотреть устаревшие подходы в организации разведработы и приступить к организационно-штатным изменениям в подчиненных экспозитурах.

В частности, в быдгощской экспозитуре в короткие сроки была произведена реорганизация агентурных сетей, предусматривающая создание небольших по численности и легко управляемых групп. В 1935 году в рамках этих изменений были прекращены контакты с 26 агентами, в отношении которых имелись подозрения в «двурушничестве», а также утратившими возможность получения информации, интересующей разведку. За этот же год вновь было привлечено к сотрудничеству 38 агентов. К этому времени относится формирование в Данциге так называемой «наблюдательной бригады» из семи агентов, призванных осуществлять наружное наблюдение за объектами заинтересованности польской разведки.

Принятыми мерами майору Жихоню удалось заметно активизировать работу подчиненных ему постерунков. В Данциге начал свою вербовочную работу Леон Гронковский, сумевший завербовать некоего Алмона, эксперта в области авиации, который на основе доступных ему источников составлял аналитические обзоры о ходе реформирования германской военной авиации.

С этого же времени деятельность быдгощской экспозитуры кроме работы по Восточной Пруссии распространилась и на другие регионы Германии. Агент «1185», исполнявший обязанности чертежника в Министерстве воздушного флота, начал передавать информацию о создании и модернизации германской авиационной техники. В Берлине и Шнейдемюле было сформировано три резидентуры, руководимых агентами-вербовщиками «1144», «1164», «1178» [204] Cwiek Н. S. 91. .

Как обстояло дело с конечной оценкой деятельности польской разведки накануне войны? Уже в Лондоне, куда переместилось польское правительство в изгнании, заинтересованными государственными структурами были проведены исследования, связанные с выяснением причин военного и политического поражения Польши в кампании 1939 года. Созданная по инициативе главы правительства генерала Владислава Сикорского группа, призванная оценить эффективность польской разведки, подвергла анализу всю имеющуюся информацию по этому вопросу, результаты которого были обобщены в меморандуме полковника Людвика Садовского. Исследование проводилось на основе опросов и письменных сообщений 190 бывших сотрудников польской разведслужбы, сумевших эвакуироваться из Польши. Кроме того, после войны бывший начальник Генерального штаба Польши генерал Вацлав Стахевич вновь обратился к изучению вопроса о готовности польской армии к войне, выводы которого были отражены в подробном отчете.