Альберт Кан - Измена Родине. Заговор против народа

«Мои соотечественники! Сегодня утром подписано перемирие. Свершилось все то, за что Америка сражалась. Теперь на нас лежит радостная обязанность — содействовать своим примером, разумным дружеским советом и материальной помощью установлению справедливой демократии во всем мире».

Как в Европе, так и в Америке эти донкихотские высказывания президента Вильсона стали предметом оживленного обсуждения. В декабре 1918 г. сам Вильсон — высокий, тощий, украшенный очками профессор Принстонского университета — прибыл в Европу для участия в Парижской мирной конференции. Истомленные войной массы горячо приветствовали его, как нового Моисея, который поведет человечество в обетованную землю мира и братской любви.

И все же, как это было ни невероятно, прошло несколько недель, и радужные видения, порожденные волшебными словами Вильсона, рассеялись. Их сменили зловещие предзнаменования бурных и трагических событий.

«Теперь ясно, — писал в своем дневнике 3 марта 1919 г. главный советник и ближайший поверенный Вильсона полковник Хауз, — что мир будет не таким, каким он мне рисовался, и не таким, каким ему следовало бы быть после этих ужасных потрясений».

На строго засекреченных совещаниях Большой четверки в одном из кабинетов французского министерства иностранных дел быстро всплыли на свет подлинные цели, за которые гибли миллионы людей, месивших грязь на полях Европы.

Связанные тайными договорами и торговыми соглашениями, горя нетерпением переделить мировые рынки и раскромсать на части Германскую империю, Давид Ллойд-Джордж, Уинстон Черчилль, [8] Уинстон Черчилль, бывший в то время английским военным министром, в феврале 1919 г. временно заменял премьер-министра Ллойд-Джорджа в качестве представителя Англии на Парижской мирной конференции. Жорж Клемансо и Витторио Орландо, не теряя времени, отмахнулись от пышных фраз мирных предложений Вильсона и занялись практическим делом.

«Старые политиканы, которые вели свою политическую игру еще до войны, ставя на карту чужие жизни ради приобретения территории, выгодных рынков, нефтяных месторождений, угольных станций, закабаления туземных народов и поддержания престижа своих империй, — писал известный английский военный корреспондент сэр Филип Гиббс, — теперь расхватывали с кона проигранное немцами, когда их последние козыри были биты, и ссорились из-за дележа добычи».

Разногласия возникли и в связи с другими вопросами, обсуждавшимися на мирной конференции.

Мировая война принесла не только гибель и увечья миллионам людей, разрушения и эпидемии, голод и нищету. Из этой катастрофы родилось гигантское, неожиданное и непредвиденное движение народных масс, которые восстали против страданий и кровопролития, требуя мира, хлеба, земли и ликвидации старого порядка.

«Вся Европа прониклась революционным духом… — писал в секретном меморандуме английский премьер Ллойд-Джордж, обращаясь к мирной конференции. — Массы населения всей Европы поднимаются против существующего политического, социального и экономического порядка».

Как подавить этот «революционный дух» и отстоять статус-кво? Как ликвидировать Советы в Берлине и Гамбурге, в Баварии и Венгрии? Эти вопросы не давали спать парижским миротворцам.

Но важнее всего для них был вопрос о том, как раздавить русскую революцию, которая 7 ноября 1917 г. установила советскую власть.

В полуофициальной «Истории мирной конференции», изданной Британским Королевским институтом международных отношений, говорится:

«Русская проблема оказывала огромное влияние на Парижскую мирную конференцию. Париж нельзя понять, если не помнить о Москве. Большевики и большевизм оказывали огромное влияние на конференцию на всех ее этапах, хотя они там и не были представлены. Россия играла в Париже более важную роль, чем Пруссия».

«Большевизм распространяется, — встревоженно предостерегал мирную конференцию состарившийся «тигр», французский премьер Клемансо. — Он вторгся в Прибалтику и Польшу… Мы получили очень неприятные сведения относительно его проникновения в Будапешт и Вену. Италия тоже под угрозой… Поэтому против большевизма необходимо что-то предпринять!»

И кое-что предпринималось. Хотя мир был уже объявлен, десятки тысяч солдат союзнических войск плечом к плечу с контрреволюционными белыми армиями, во главе которых стояли бывшие царские генералы, продолжали вести необъявленную кровопролитную войну на территории России, стремясь свергнуть молодое советское правительство.