неизвестен Автор - Сборник статей, материалов и документов - Был ли Сталин агентом охранки

вершенно невозможно объяснить себе, что побудило отправителя послать его адресату. Кроме того, фальшивка обнаруживает себя в каждой фразе и каждой детали. К сожалению, полностью проиллюстрировать это можно только по русскому тексту1. Тягостно, говорит г-н Суварин, опровергать в деталях столь нелепый документ. Во-первых, Охранка не имела отделения в Енисейске. Там находилось лишь жандармское управление этой провинции. Железняков был капитаном жандармерии (ротмистром), и его петербургский шеф не стал бы обращаться к нему "Милостивый Государь" и не завершил бы письма столь вежливой формулой. Однако этот аргумент понятен лишь по русскому тексту -- так же как и некоторые стилистические обороты. В любом случае -отделения Охранки в Енисейске не было. Автор фальшивки упустил это обстоятельство из виду.

Далее: фамилия Сталин упоминается в письме шесть раз, а в седьмой сопровождается Джугашвили. Это второе доказательство тому, что письмо -фальшивка. Подлинный полицейский документ назвал бы его просто Джугашвили. В крайнем -- поистине крайнем случае -- псевдоним "Сталин" мог быть упомянут, но лишь при условии, что он был уже широко известен -- до такой степени, что может заменить настоящую фамилию. Между тем в 1913 году ситуация со Сталиным была совершенно иной. Никто за пределами весьма узкого круга не знал, кто такой Сталин. И совершенно исключено, чтобы в 1913 году полицейский документ шесть раз упоминал псевдоним "Сталин".

В самом деле с 1909 по 1912 год Джугашвили подписывает свои статьи К. Стефин, потом К. С, потом К. См., потом С, потом К. С-н, потом К. Салин, потом К. Солин, потом К. Ст. и только в январе 1913 года впервые появляется подпись К. Сталин. Во второй раз она появится в тройном номере "Просвещения", датированном мартом-маем 1913 года. Следовательно, это всего лишь литературный псевдоним среди сотни других в прессе того времени, лишенный какой-либо известности.

В письме Ленина к Орджоникидзе, датированном 28 марта 1912 года, речь идет об Ивановиче (это Сталин). 6 декабря того же года Ленин обращается к некоему Васильеву (это тоже Сталин). Когда в марте 1913 г. Сталин был арестован, Ленин пишет, что взят "Коба". Свердлов, сосланный в район Туру-ханска, пишет 9 февраля 1914 года, что "Иосифа Джугашвили и меня" переводят на сто верст севернее, в 80 верстах от Полярного круга. Спандарян, сосланный в те же места, пишет

Опущен текст письма Еремина, опубликованный в предисловии к настоящему изданию. -- Примеч. Ю. Ф.

25 июля 1914 г.: "Coco здесь, в 175 верстах от меня". (Для кавказцев Coco -- это Иосиф Джугашвили. ) Псевдоним Сталин никто тогда не использовал, ибо им к тому времени были подписаны всего лишь три статьи. Следовательно, в 1913 году не было оснований обозначать ссыльного Джугашвили его литературным псевдонимом Сталин, который три раза промелькнул в первые три месяца года и ничем не мог привлечь особого внимания полиции.

Еще во время войны, каждый раз, когда речь заходит о Джугашвили, псевдоним Сталин в полицейских ли донесениях, или в переписке большевиков никогда не фигурирует. 12 мая 1915 г. шеф местной жандармерии пишет в Петербург и упоминает Джугашвили. Тот в феврале 1916 г. отправляет письмо, которое было перехвачено полицией: оно подписано Иосиф. Проведенное в связи с этим письмом расследование закончилось рапортом, в котором вероятным автором назван Иосиф Виссарионович Джугашвили. 12 марта 1915 г. Спандарян намекает на Кобу. 14 декабря 1916 г. губернатор провинции получает уведомление относительно Иосифа Виссарионовича Джугашвили. 17 февраля 1917 г., за неделю до революции, шеф Красноярской полиции узнает о том, что Джугашвили, освобожденному от воинской службы, разрешено закончить срок ссылки в Ачинске. Таким образом Сталин будет отождествляться с этой фамилией лишь начиная с 1917 года.

Вторая глава книги [ M. ] Москалева "Пражская конференция и создание Бюро Центрального Комитета" заранее опровергает фальшивый документ журнала "Лайф", причем Москалев цитирует множество архивных материалов, которые доказывают, что ссыльный Джугашвили находился под особым и весьма пристальным наблюдением из-за своих предшествующих побегов, а также в связи с тем, что полиция была осведомлена о новых планах побега. Документированность этой главы выше всяких сомнений.

В рассматриваемом нами письме сказано: "После избрания Сталина в Центральный Комитет партии в г. Праге Сталин, по возвращении в Петербург... ", из чего следует, что Сталин участвовал в Пражской конференции. В действительности же Сталина в Праге не было, и во время Пражской конференции он не был избран членом ЦК: его кооптировали в Центральный Комитет позже.