неизвестен Автор - Сборник статей, материалов и документов - Был ли Сталин агентом охранки

14 мая "Лайф" опубликовал адресованное в журнал письмо еще одного биографа Сталина, Бертрама Вольфа -- бывшего

американского коммуниста, исключенного из партии в 1929 году за фракционную деятельность, секретаря Троцкого в 1937 году, порвавшего затем с коммунизмом, ставшего респектабельным профессором и автором многих книг, осторожно высказавшегося в поддержку публикации.

20 августа "Нью Лидер" опубликовал пространную статью известного меньшевика-эмигранта Г. Аронсона "Был ли Сталин царским агентом?", оспаривавшего, как и Суварин, утверждения Дон Левина. Отвечая на эту критику, Дон Левин ссылался на свою новую книгу -- "Величайший секрет Сталина", вышедшую в свет 25 мая 1956 года1.

Интересно посмотреть, что думали на эту тему менее эмоциональные и более объективные, чем Суварин и Аронсон, современники тех событий. Вот что писал о "провокаторстве Сталина" Николаевский:

"Авеля Енукидзе я хорошо и давно знал, он еще в 1911 г. предупреждал меня против Сталина и рассказывал о конфликте между Сталиным и Шаумяном. Но это длинная бакинская история, в которую вплетаются элементы полицейской провокации (Сталина и тогда подозревали)"2.

"Самый темный пункт против Сталина теперь для меня следующий. Из большевистской литературы я знаю, что в Департаменте полиции имеется доклад о Таммерфорсской конференции (декабрь 1905 г.), написанный ее участником. Имя -- не раскрыто. Делегатов было 41 человек, причем известны имена 36. Как Вы знаете, Сталин был делегатом. Далее известно (из тех же источников), что тот же агент дал отчет о совещании, которое состоялось в Петербурге перед конференцией с участием Ленина, [Ю. О.] Мартова и десятка делегатов. Имена известны, кроме одного (делегат Перми). Сталин тоже был на этом совещании"3.

"Относительно Сталина: мое мнение приблизительно совпадает с мнением Ю. О., -- писал Николаевский в другом своем письме. -- Я считаю, что Сталин прибегал к анонимным доносам в борьбе против противников, не только меньшевиков,

1 В этой связи не более как погоней за дешевой сенсацией следует назвать

выступление в прессе и на телевидении в сентябре 1997 года профессора

Московского государственного строительного университета Юрия Хечинова, за

явившего, что во время недавней работы над архивом младшей дочери

Л. Н. Толстого Александры Львовны Толстой в толстовском фонде в Нью

Йорке им был "случайно обнаружен" и впервые опубликован документ, под

тверждающий агентурное прошлое Сталина (см. "Сталин был агентом царской

Охранки" -- Известия, 19 сентября 1997 г.). Хечинов, таким образом, при

писал себе лавры первопубликатора документа, известного с 1956 года.

2 ГА, фонд Б. И. Николаевского, ящик 472, папка 32. Письмо Никола

евского И. М. Бергеру от 2 октября 1961 г., 1 л.

3 МИСИ, фонд Б. К. Суварина. Письмо Николаевского Суварину от 6

декабря 1957 г., 1 л.

но и большевиков (в Баку определенно говорили, что провал Шаумяна в 1907 или 1908 г. был делом его рук). Допускаю даже большее, -- что он имел какие-то косвенные сношения. Но документ, который напечатан теперь, явная фальшивка. Он был у меня приблизительно с 1945 года, но печатать я его отказался, считая, что он грубая подделка. Таково мое мнение и теперь"1.

При всем уважении к Николаевскому, следует отметить, что в 1945 году, в период безусловного триумфа сталинской тоталитарной системы, в месяцы, когда популярность Сталина, как руководителя державы, достигла высшей своей точки, вылезать к мировой общественности с сенсационным письмом о Сталине -- агенте Охранки было не просто бесполезно, но и опасно. Тем не менее в заключительной статье настоящего сборника 3. И. Перегудова сообщает, что по ее просьбе была проведена графологическая экспертиза, которая показала, что "письмо Еремина" сфабриковано Руссияновым. Если так, то вопрос о подлинности письма Еремина можно считать закрытым.

Было бы несправедливо не рассказать о реакции на публикацию в "Лайф" еще одного человека -- Н. И. Седовой (1882--1962), второй жены Троцкого, писавшей старому другу семьи и бывшей секретарше Троцкого Саре Якобс-Вебер:

"Сегодня в "Новом русском слове" прочла: "Сталин был агентом царской Охранки". У меня закружилась голова. Нет конца ударам! Все перевернулось. Не о чем говорить, объяснять. Все ясно. Но какая убийственная ясность [...] Какое отчаяние за все прошлое, нет, это неправда! Подлая мысль все, -- но не это. Потом перечла все "по порядку". Нет, и это правда, правда! Как пережить этот удар? Как довести его до сведения Л. Т[роцкого] и других погибших? Как все это могло произойти? Непостижимо. Это сильнее атомной бомбы. Его надо было судить! [...] И Орлов подлец. Молчал из боязни за свою драгоценную жизнь. Какой позор. В чистую революцию вошел элемент грязи и все запачкано. [...] Как произошло, что в архивах были найдены документы о [Р. В.] Малиновском, а о его коллеге они всплыли только теперь?"2.