Лен Дейтон - Вторая мировая - ошибки, промахи, потери

Сталин руководил полицейским государством, где миллионы людей шпионили за своими друзьями, соседями, товарищами по работе. Все посольства в Москве были напичканы микрофонами и подслушивающими устройствами. Все иностранцы находились под постоянным наблюдением. Однако не нужно было никаких разветвленных шпионских сетей, чтобы узнать о надвигающемся германском нападении. В месяцы, предшествовавшие началу «Барбароссы», любой наблюдательный пассажир поезда Москва — Берлин заметил бы в приграничных областях Германии приготовления к военным действиям. Иностранцы, живущие в Москве, давно перешептывались о надвигающейся войне. 25 апреля германский военно-морской атташе в Москве отправил телеграмму в Берлин:

«Слухов о надвигающейся войне России с Германией становится все больше. Посол Великобритании называет предположительную дату начала войны: 22 июня».

Коммунисты со всего мира присылали в Москву доказательства надвигающегося германского вторжения, но паранойя Сталина оставалась непробиваемой. Он решил, что капиталисты составили заговор с целью втянуть его в войну с Гитлером, и чем больше сообщений он получал, тем тверже убеждался в своем мнении. Русские генералы и начальники разведслужб вскоре поняли, что докладывать Сталину о перегруппировках немецких войск в приграничной полосе — занятие опасное. Сталин дал строгий приказ не осуществлять никаких действий по подготовке к защите страны от немецких армий. Запрещалось даже открывать огонь по немецким разведывательным самолетам, вторгающимся в воздушное пространство России.

Когда до начала войны оставалось всего девять дней, Сталин продолжал слепо отмахиваться от сообщений о сосредоточении германских войск вдоль границы. Его завораживающая сила была так велика, что даже командиры, воочию видевшие приготовления немецких войск, верили, что «товарищ Сталин знает лучше».

Теория блицкрига гласила, что атаки сил «Люфтваффе» должны на самой начальной стадии полностью вывести из строя русские танковые части и авиацию. Но с чего начинать? Начальник генерального штаба сухопутных сил генерал-полковник Франц Гальдер, получив распоряжение подготовить план нападения на Россию, обнаружил, что ему катастрофически не хватает достоверной информации:

«Сведения о России были очень скудными. В нашем распоряжении имелись захваченные военные архивы Голландии, Бельгии, Греции, Югославии и даже французского генерального штаба, но и эти страны не имели о России практически никакой информации».

Требовалось найти другой способ. Фирма «Юнкерс», взяв за основу старую и ничем не примечательную модель Ю-86, удлинила консоли крыльев, установила специальные улучшенные двигатели, оснастила самолеты герметизированными кабинами, и в результате получились модели, способные летать на очень больших высотах. В 1940 году в разведывательную группу «Люфтваффе», которой командовал подполковник Ровель, поступили первые такие самолеты, которым предстояло стать пионерами высотной авиационной разведки. Вылетая с аэродрома в Бовэ на территории оккупированной Франции, эти невооруженные самолеты фотографировали Англию с высоты 40 000 футов, находясь вне зоны досягаемости зенитных орудий и перехватчиков Королевских ВВС [65] В 1990 году компания Би-би-си на основе этих фотографий, в настоящее время хранящихся в государственном архиве США, сделала фильм о переменах, происшедших с английским ландшафтом. . В октябре 1940 года Ровель получил лично от Гитлера приказ провести съемки русских оборонительных сооружений. Группа Ровеля осуществляла съемку полосы укреплений на глубину 200 миль от границы, выявляя все важные объекты. Постепенно мозаика отдельных снимков складывалась воедино, и получалась полная картина обороны противника.

А тем временем немецкие генералы сравнивали планы вторжения. Альтернатив было несколько. Как и в случае вторжения в Польшу, план «Барбаросса» требовал для немецких армий железнодорожных трамплинов; наступающие войска зависели от железных дорог, по которым должно было осуществляться снабжение. К границе подходило очень немного железнодорожных магистралей, а после ее пересечения возникали новые трудности. В России ширина железнодорожной колеи отличается от немецкой, но пользоваться уже имеющимися было значительно проще, чем строить новые, начиная с нуля. Поэтому основных направлений для удара было три.