Сергей Лопатников: Зеленая крона с черными корнями

Чтобы закрепить свое влияние на бывших османских землях, предупредить всякую возможность возрождения Османской империи, Британия пошла на беспрецедентный шаг: она легализовала право евреев на эмиграцию в Палестину, поддержав сионистское движение и реализовав тем самым идею – нет, не сионистов, – Наполеона, который с той же целью предлагал в 1799 воссоздать в Палестине еврейское государство. Этот план был сформулирован в Британии еще до начала войны и был окончательно закреплен в 1917 году декларацией Бальфура. Разумеется, «согласие с сионизмом» было лишь политическим инструментом и ничего общего с альтруистической заботой о судьбе евреев не имело. План преследовал достижение гораздо более реальных геополитических целей.

Первая цель – создать в Палестине после победы над Германией и Османской империей мощное и дружественное Британии сообщество, способное противостоять возрождению последней. Вторая цель напоминала идею Германии об использовании большевиков для развала Российской империи: Британия имела в виду создание на основе «поддерживаемого» еврейского меньшинства дружественной силы внутри самой Германии.

Расчет был прост и верен.

Во-первых, Палестина занимает уникальное географическое положение. Еврейская Палестина, разрывающая исламский мир пополам, стала (и остается по сей день) буквально костью в горле мусульманских реваншистов. Один из видных современных арабских «историков», «Действительный профессор истории Палестины и новейшей арабской истории» Мухсин Мухаммад Салих описывает палестинскую проблему так: «Таким образом, самой важной причиной для формирования „буферного государства“ в сердце мусульманского мира стала изоляция Азиатской и Африканской частей исламской Уммы друг от друга и воспрепятствование или, если потребуется, предотвращение любой попытки этих частей объединиться»

В этом с Мухсин Салихом трудно не согласиться. Сегодня клинок Израиля упирается своим острием в залив Акаба, а ручка примыкает к Средиземному морю. Но и во времена после Первой мировой войны Палестина играла ту же роль.

Во-вторых, Германия – главный противник Британии – была страной глубоко антисемитской задолго до появления Гитлера. Германская антисемитская традиция не прерывалась со времен Мартина Лютера, и если в остальной Европе процесс эмансипации евреев шел достаточно быстро, о чем свидетельствовал, в частности, провал далеко выходившего за рамки Франции дела Друйфуса, в Германии дела обстояли точно наоборот. Антисемитизм в 80-е годы XIX века стал официальным атрибутом внутренней германской политики. Еще в 1879-1880 годах здесь были опубликованы памфлеты журналиста Вильгельма Марра, выдвинувшего лозунг «евреи – наше несчастье», ставший при Гитлере девизом нацистов. Особой популярностью пользовалась книга Х.Чемберлена (не путать с Невиллом Чемберленом, главой британского правительства) «Основы девятнадцатого века» (1898 год), в которой история человечества изображается как борьба между арийской и семитской расами. Это сочинение пользовалось большим успехом в кругах германской интеллигенции, разошлось в короткое время миллионными тиражами и сам император читал из него отрывки своим детям и рекомендовал его в программу офицерских школ. Кайзеровское правительство принимало антисемитские законы и проводило то, что на современном языке называется этническими чистками.

Поэтому Британия могла вполне обоснованно ожидать, что поддержка ею сионистской идеи привлечет на ее сторону угнетаемое еврейское меньшинство. Иными словами, созданием еврейской Палестины Британия забивала кол в труп Османской империи. Одновременно, как полагали британские стратеги, взращивалась, используя германский антисемитизм, «пятая колонна», симпатизирующая Британии, внутри германского общества.

Нет ничего удивительного, что элиты поверженных стран – Германии и Османской империи – итогами войны удовлетворены не были. И в Германии, и на бывших османских землях зрели идеи возрождения величия павших империй.

Именно в это время в Германии и Палестине появляются два персонажа, роль которых в современной ситуации в мире трудно переоценить. Имена этих двух людей, двух фюреров – немецкое и арабское: Адольф Шикльгрубер – Гитлер, и Хадж Амин аль-Хуссейни – из рода Хуссейни, с посещения дома которого кайзером Вильгельмом мир шагнул к Первой мировой войне и к которому обращены вынесенные в эпиграф слова Гитлера.