Виктор Суворов - Виктор Суворов - Нокдаун 1941. Почему Сталин «проспал» удар?

В составе группы армий «Юг» было 5 танковых дивизий, 728 танков. Противостоящие ей войска Юго-Западного и Южного фронтов имели в своем составе десять мехкорпусов (22, 15, 4, 8, 16, 9, 19, 24, 2, 18-й). В полосе Ю-3. ф. воевала и 109-я мед из состава переброшенного на Западный фронт 5-го мехкорпуса. Эта огромная бронированная орда насчитывала 5826 танков. Соотношение 8 к 1.

В целом на вооружении 17 немецких танковых дивизий было 3266 танков (а если — что будет совершенно логично — вычесть из общей численности 146 безоружных «командирских танков» и 152 учебно-боевые танкетки Pz-I с пулеметным вооружением, то у немцев не набирается и трех тысяч танков). Этой «стальной лавине» уже в первые 2 недели войны было противопоставлено 20 советских мехкорпусов, имевших до начала боевых действий 12 379 танков. Соотношение численности танков 3,8 к 1. Для полной ясности уточним, что в расчет не были включены 11 дивизионов и 7 батарей самоходных «штурмовых орудий», что добавляет к немецким бронетанковым вооружениям еще 246 машин (включая бронированные транспортировщики боеприпасов). С другой стороны, мы не учли два формирующихся в Западном ОВО мехкорпуса, 17-й МК и 20-й МК, на вооружении которых было 63 и 94 танка соответственно, не учли танковые полки кавалерийских дивизий, не учли полторы тысячи легких плавающих танков в составе разведывательных подразделений стрелковых дивизий и корпусов. Общий состав танкового парка Красной Армии на 1 июня 1941 г. (не считая 2,4 тыс. устаревших танкеток Т-27, не считая 3,6 тыс. легких плавающих Т-37/Т-38/Т-40) выражался немыслимой ни для одной другой армии мира цифрой 19 540 танков. Кроме того, на вооружении числилось 3258 пушечных бронеавтомобилей, по своему вооружению (45-мм пушка в танковой башне) превосходивших две трети того, что в Вермахте называлось громким словом «танк»…

Совершенно уникальной была и степень механизации советской артиллерии. По штатному расписанию обычной (не мотострелковой!) стрелковой дивизии Красной Армии гаубичному артиллерийскому полку полагалось два трактора на одну гаубицу, 90 грузовых и 3 легковые автомашины. В отдельном противотанковом дивизионе стрелковой дивизии на 18 «сорокапяток» приходилось 24 автомашины и 21 тягач. Причем в качестве тягача предполагалось использовать бронированный гусеничный «Комсомолец» — созданный на базе узлов и агрегатов легкого танка Т-38, вооруженный пулеметом в шаровой установке и в целом соответствующий по боевым возможностям немецкой танкетке Pz-I.

Это — штатное расписание апреля 1941 г. К началу войны довести укомплектованность стрелковых дивизий до таких высот (два тягача на одну гаубицу) не успели (на что неустанно ссылались все советские историки). Что же было сделано в реальности? Уже в феврале 1941 г. в РККА числилось 34 тыс. тракторов (гусеничных тягачей), 214 тыс. автомашин всех типов и 11,5 тыс. мотоциклов. К началу войны количество тракторов (гусеничных тягачей) выросло до 44 900 единиц. В том числе 7780 бронированных «комсомольцев». Теперь сравним количество средств мехтяги с количеством артсистем. К 22 июня во всей Красной Армии числилось 14,9 тыс. противотанковых пушек и 17,9 тыс. гаубиц и пушек калибра более 76 мм. Как видим, уже к 22 июня количество тягачей превысило число орудий.

Но 22 июня 1941 г. оснащение Красной Армии военной техникой отнюдь не завершилось. Этот очевидный (казалось бы) факт яростно игнорировался в советской историографии. И тем не менее в ходе начавшейся 23 июня открытой мобилизации Вооруженные Силы получили еще 31,5 тыс. тракторов и 234 тыс. автомобилей. В результате укомплектованность войск тракторами (тягачами) было доведена до 80 % от штатной потребности, т. е. от тех самых двух тягачей на одну гаубицу.

Вопреки всеобщему заблуждению, рация в Красной Армии тоже была. И далеко не одна. На начало января 1941 г. в Вооруженных Силах СССР числилось:

— фронтовых радиостанций 40 штук (т. е. 8 на каждый из пяти будущих фронтов);

— армейских 845 штук (полсотни на одну общевойсковую армию);

— полковых (5АК) 5909 штук (примерно 4 штуки на полк).

Самыми крупными в мире были и советские ВВС. По числу авиационных эскадрилий, летных экипажей и боеготовых самолетов советская авиация также имела значительное (а на южном и северном флангах огромного фронта — подавляющее) превосходство над Люфтваффе. В упомянутом выше докладе Ватутина от 13 июня 1941 г. сообщается о наличии «всего 218 боеспособных (без учета новых, формирующихся. — М. С .) авиаполков». Правда, уже в следующем абзаце, где указано распределение этих сил по фронтам (именно этот термин, «фронт», использован в тексте от 13 июня), суммирование приводит к числу 225 авиаполков, т. е. 1125 эскадрилий. Чуть более половины этих сил было развернуто на Западном ТВД (применительно к событиям первых недель советско-германской войны под театром военных действий следует понимать небо над Карелией и Мурманском, Прибалтикой, Белоруссией, Правобережной Украиной, Молдавией и Крымом). Минимальные из имеющихся в нашем распоряжении цифр позволяют определить численность группировки советских ВВС (включая авиацию Балтийского и Черноморского флотов) в 136 авиаполков (680 эскадрилий), 7200 летных экипажей (в том числе порядка 3,6 тыс. летчиков-истребителей). Противник (1,2, 4-й и некоторые части 5-го воздушных флотов Люфтваффе) имел в своем составе 63 группы (авиаполка), т. е. 189 эскадрилий, 2110 летных экипажей (в том числе 910 летчиков-истребителей). Соотношение по числу эскадрилий 3,6 к 1. По числу экипажей — 3,4 к 1. По числу летчиков-истребителей — 4 к 1. А за спиной группировки советской авиации, развернутой на Западном ТВД, стоял практически равный по численности (порядка 120 авиаполков) резерв во внутренних округах, в Закавказье и на Дальнем Востоке.