Ашиль Люшер: Французское общество времен Филиппа-Августа

Нужно напрячь воображение, чтобы представить себе экономическое состояние Франции в конце XII в. и в особенности аграрные условия, столь отличные от нынешних: леса и равнины, занимавшие большие пространства, пахотные угодья меньших размеров, более примитивные средства обработки земли, крестьянин, вечно обреченный видеть свой урожай попорченным или уничтоженным то войной, то жестокими феодальными обычаями охоты — все это объясняет, почему земля давала так мало и разве что в урожайные годы могла прокормить живших на ней людей. Недостаточность денежного обращения усугубляла нехватку продукции. Поскольку каждая провинция была изолирована и наличные деньги оставались редкостью, знать и духовенство обычно обходились продуктами, поставляемыми держателями в качестве натурального оброка; из предосторожности их прятали в амбары и погреба. Подданные, земледельцы, жили тем, что оставалось от урожая после изъятия сеньориальной доли. Когда год был хорошим, излишки зерна и вина продавали; но плохое состояние дорог, их небезопасность, огромные дорожные и рыночные пошлины препятствовали торговле. Рынки плохо снабжались продовольствием, и урожай, больше половины которого ныне поступает в торговый оборот, тогда потреблялся главным образом на месте; города были куда менее населенными, и продажа малоактивна. Поэтому в годы хорошего урожая спрос иногда бывал недостаточен, редкость покупок ослабляла рынок, а в голодные годы, когда спрос вдруг начинал намного превышать предложение, цены возрастали в угрожающих пропорциях.

Первенство держит XI век, в котором насчитывается сорок восемь голодных лет; однако и в правление Филиппа Августа одиннадцать раз свирепствовал голод, и в среднем из каждых пяти лет один год был моровым. Голод 1195 г. начался из-за ураганов 1194 г., уничтоживших урожай, и продлился четыре года. Страшное это было время. Зерно, вино, масло, соль невероятно возросли в цене; за неимением хлеба ели виноградные выжимки, издохших животных, коренья. В день Пасхи 1195 г. Алиса, дама Рюмийи (сеньория в диоцезе Труа), удивилась, увидев, как мало народа присутствует на приходской мессе. Кюре объяснил ей, что большая часть прихожан занята поисками корней в полях, дабы утолить голод. Растроганная Алиса велела доставить им продовольствие и приказала, чтобы отныне третью часть принадлежавшей ей десятины отдавали в Пасху жителям прихода. Кроме того, каждый из них должен был получать на пять ливров хлеба. Но что значило такое милосердие перед безмерностью бедствия! В 1197 г. несметное множество людей умерло от голода, как свидетельствует Римская хроника. Выражения вроде «multi fame perierunt, moriuntur fame rnillia millium» часто рождаются из-под пера хронистов, и их следует понимать буквально.

Голод в ту эпоху — не только лишения, нужда, страдание, но и смерть. Чтобы понять, до какой степени истреблял он во Франции целые провинции, представьте себе то, что происходит еще в наши дни в некоторых районах южной Африки, Австралии или Индостана. Даже самые богатые и могущественные страдали от него: льежский хронист утверждает, что они дошли до того, что ели падаль. «Что же до множества бедняков, то они умирали от голода, — добавляет он, — они падали на площадях, их видели лежащими с утра у врат нашей церкви, стенающих, умирающих, моливших о раздаче подаяний, которые производились в первый час». Но и самим монахам недоставало самого необходимого. «В этот год [1] 1197 не хватило зерна. Со дня Богоявления и до августа нам пришлось потратить на хлеб более ста марок. У нас не было ни вина, ни пива. За одиннадцать дней до жатвы мы еще ели ржаной хлеб».

Крики голодных были услышаны и за пределами страны, в Италии и Риме. Папа Иннокентий III в послании епископу Парижскому приписывает, естественно, сей бич гневу Божьему. Это наказание за преступление, совершенное французским королем Филиппом Августом, поскольку тот упорствует, отталкивая свою законную жену, Ингебургу Датскую.

Несчастье состояло и в том, что одни бедствия порождали другие. Голод вызывал к жизни разбой. «Чтобы не помереть от голода, многие люди стали ворами и были повешены», — свидетельствует хронист из Аншена. Он преувеличивает, ибо большая часть разбойников безнаказанно жила своим ремеслом.

Попробуйте вообразить себе общество, в котором не существует безопасности ни для имущества, ни для людей. Нет охраны порядка и мало правосудия, особенно за пределами больших городов; каждый защищает, как может, свои кошелек и жизнь. Воры орудуют средь бела дня и на всех дорогах, нападая преимущественно на храмы, изобилующие золотом и ценными предметами. Хронист из монастыря св. Марциала в Лиможе Бернар Итье отмечает частые пропажи серебряных сосудов, золотых чаш, манускриптов, украшенных драгоценными каменьями. Вор, оставшийся непойманным, унес знаменитый реликварий из золота, подаренный Карлом Великим капитулу св. Юлиана Бриудского. Монахи в связи с этим лишь смогли обрушить на виновного ужасный перечень анафем: