Лев Диакон - История

15. Лев Диакон описывает один поход, между тем их было два: первый – в августе 968 г., второй годом позже (Скилица. 277; ПВЛ. 47-50). В промежутке Святослав вынужден был вернуться на Русь, поскольку печенеги осадили Киев – видимо, не без наущения Константинополя, стремившегося убрать из Болгарии опасного союзника. Однако в 969 г. русские снова появились на Дунае, на этот раз уже явно вопреки византийским интересам. Описанные Львом Диаконом приготовления Никифора относятся ко второму походу: император готовился не только к наступательной войне, но и к обороне столицы со стороны моря.

16. Это, несомненно, так называемые катафракты. С появлением тяжеловооруженной конницы катафрактов в среде стратиотов фактически оформилась особая социальная прослойка, впоследствии сомкнувшаяся с прониарами, а возможно, и давшая начало этой новой категории военной знати в империи (Острогорский. 1971, 11; см. также: Рубин. 1955, 264, и сл.).

17. Имеется в виду цепь, преграждавшая вход не в Босфорский пролив, а в бухту Золотой рог: башня Кентинарий находилась в северо-восточной части Константинополя, у подножия Акрополя, а башня Кастеллий – на противоположном берегу Золотого Рога, в Галате (Гийян. 1955, 88-120; Жанен. 1950, 275, 420).

18. На основании этой фразы Льва высказывались предположения, что уже при Никифоре существовал союз между Святославом и болгарами, направленный против Византии (Мутафчиев. 1931, 77-94; Карышковский. 1951,101-105). Однако из данного абзаца, стоящего в оптативном (желательном) наклонении, можно делать вывод только о предусмотрительности Никифора, которого устрашили быстрая победа Святослава и тот факт, что народные массы Болгарии не проявили особой враждебности к его войску. Никифор потерпел неудачу: он надеялся, что Святослав, разгромив Болгарию, вернется с добычей в Киев, а тот прочно укрепился на севере Болгарии и подчинил ее своему влиянию; об объединении сил болгар и Руси против Византии уже при Никифоре мы не имеем сведений.

19. Никифор предпочел вести переговоры с белгарами, потому что совместная борьба с ними против Святослава дала бы ему возможность упрочить влияние в Болгарии. Лев Диакон имеет в виду, что болгары были христианами: Болгария приняла христианство от Константинополя в 865 г.

20. Семейство Эротиков было довольно известным в Византии. Прослеживается с Х до середины XI в. Из него вышел ряд крупных столичных чиновников (Каждан. 1974, 125-126, 161).

21. Епископ эпархии Евхаиты Филофей, очевидно, был опытным дипломатом: он неоднократно возглавлял различные миссии (III, 6-7; Скилица. 310). Ср. примеч. 28, кн. III.

Датировка посольства Филофея и Никифора Эротика связана с известием о том, что болгарские невесты прибыли ко двору императора Ники-фора только незадолго до его убийства, т. е. приезд послов в Преслав можно датировать осенью 969 г. (Ср. Анастасиевич. 1932, 51-60; Карышховский. 1952, 136.) Вряд ли можно признать удачной попытку П. Мутафчиева (1931, 85, примеч. 25) и М. В. Левченко (1956, 262) отнести дату посольства к началу 968 г. Смысл этой попытки состоял в том, чтобы как-то объяснить дружеский прием, оказанный болгарскому послу в Константинополе в июне 968 г. (о чем нам известно от Лиутпранда, 185-186). Действительно, если бы в 967 г. болгаро-византийские отношения были разорваны, а к июню 968 г. восстановлены, то необходимо замирение сторон датировать 967/68 г. Но это явное насилие над источником: во-первых, Лев Диакон связывает посольство Филофея и Эротика с русским нападением на Болгарию, начавшимся лишь в августе 968 г., а во-вторых, с соглашением о династическом браке. Болгары могли замешкаться с отправкой принцесс в Константинополь, но не на полтора же года. Почести, с какими встречали при дворе в июне 968 г. болгарских послов, свидетельствуют лишь о том, что в 967 г. не было разрыва болгаро-византийских отношений.

22. Лев Диакон, духовное и придворное лицо, не мог не знать, что в Болгарии .к тому времени было широко распространено еретическое учение богомильство. Видимо, оно еще не осознавалось в Византии как опасное для церкви и для власти: ни в одном византийском источнике Х в. нет упоминаний о нем.

23. Лев Диакон упоминает «царский род», а чуть ниже – «царскую кровь» болгарских владетелей. Еще в 913 г. Симеон Болгарский силой принудил Византию признать за ним царский титул. Мирный договор 927 г. официально закрепил титул *** – «василевс болгар» за сыном Симеона Петром, но византийские авторы упоминали об этом неохотно. Лев Диакон не составляет исключения: он предпочитает называть болгарского царя *** – «вождь», *** – «князь», *** – «предводитель».