Вадим Деружинский: Тайны Беларуской Истории.

Теперь коснемся интересного вопроса: кем считали народы Мазовы и Литвы лингвисты прошлого? Оказывается, европейские лингвисты Нового Времени и эпохи Просвещения (когда оба этих народа уже были славянизированы) полагали, что они — славяне. Некоторые тогдашние ученые прямо писали, что мазуры и литвины — славяне, ибо говорят на славянском языке. Другие

уточняли, что это — «балтийские славяне», но мазурский и литовский языки все равно относили к семье славянских языков, ибо они кардинально отличаются от языков восточных балтов (латышей, жемойтов и аукштайтов). Так, в 1254 году католический бискуп/епископ/ ВКЛ (при Миндовге) писал: «Литва или Литвания — это славянская страна» (Voigt Y. Geschichte Preussens, Bd. I. Kenigsberg, 1827, s. 621).

Папа Римский Пий II (занимал престол в 1458—1464 гг. ) отметил: «Литва со своими широкими просторами граничит с Польшей с Востока… /Жемойтия и Аукштайтия не имели границы с Польшей — Авт. / Редки у Литвинов города, также мало и сел… Язык народа — славянский. Этот язык очень широко распространен и поделен на разные диалекты». (Ріі II Pontificis Maximi Historia Rerum ubique Gestarum cum Locorum descriptione. Parrhisiis, 1509, pp. 109-110. )

О том, что «язык литвинов — славянский» и что «литвины — славянский народ» писали также Гартман Шедель во «Всемирной хронике» (1493 г); директор Нюрнбергской Лаврентьевской гимназии Ян Коклес Норик в географическом обзоре «Декастихон» (1511 г. ); Ян Богемский в труде «Обычаи всех народов» (1538 г); австрийский дипломат Сигизмунд Герберштейн в «Истории Московии» (1549 г); Матвей Стрыйковский в «Хронике польской, литовской, жмудской и всей Руси» (1582 г); Александр Гваньини в «Хронике Европейской Сарматии» (1578 г. ).

Известный польский хронист Ян Длугош (1415—1480) тоже считал язык литвинов славянским, хотя он увлекся теорией «римского происхождения»: в языке литвинов он видел некий «славянский жаргон» латинского языка. Но и Длугош утверждал, что, столкнувшись со славянскими языками, этот жаргон «перешел в славянский язык».

В действительности речь везде идет только о беларуском языке — это мы тогда именовались литвинами и Литвой. Не о языке жемойтов и аукштайтов — восточных балтов, которые составляли тогда всего одну десятую часть населения нашего государства.

Обращаю также внимание читателей на тот факт, что Статуты Великого княжества Литовского до сих пор не переведены на язык якобы «нынешний литовский», то есть, на язык жемойтов и аукштайтов Республики Летува.

Если бы не наши восстания против царизма, то мы и дальше мало бы отличались от Мазуров, которые считаются этносом западных балтов, растворенным в славянской среде. Но с нами вышло иначе.

Сначала при двух первых разделах Речи Посполитой царизм «отломал» для себя лишь ту часть Великого княжества Литовского, которая на французской карте 1700 года названа «Русью Белой или Литовской».

Отметим попутно, что геральдическая комиссия Российской империи, по настоянию городских властей Полоцка, тогда же определила его гербом «Погоню». Делегаты от Полоцка сообщили членам комиссии, что «Погоня» была гербом города еще до объединения с ВКЛ, и что Литва именно от Полоцка переняла его как общенациональный православный символ.

Все города Полоцкой губернии (а затем Витебской) имели «Погоню» на своих гербах. Отобранную у ВКЛ территорию царизм не именовал «Белой Русью» (ибо такого субъекта истории тогда не было), к титулу самодержца России добавились только «Князь Витебский» и «Князь Полотский».

Далее в 1794—1795 годах последовал третий раздел, в результате которого в составе России оказалась уже сама историческая Литва (вся Центральная и Западная Беларусь, включая Вильню). Обретя эти земли, российская монархия обогатилась новыми титулами: в 1916 году Николай II именовался «Князем Самогитским» (то есть Жемойтским) — по отношению к территории нынешней Республики Летува, и «Великим князем Литовским» — по отношению к территории нынешней Центральной и Западной Беларуси.

Вот титул российского императора:

«Божиею поспешествующею милостию, Мы,…, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский; Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Царь Грузинский, Государь Псковский, и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский; Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полотский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский, и всея Северныя страны Повелитель; и Государь Иверския, Карталинския и Кабардинския земли и области Арменския; Черкесских и Горских Князей и иных Наследный Государь и Обладатель; Государь Туркестанский; Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский, и прочая, и прочая, и прочая».