Леонид Зданович - Тайны великих пророков

Вероятно, никто не решится оспаривать тот факт, что федоровский проект Общего Дела является самой грандиозной, самой великой утопией, какую только знала история. Однако сейчас эта утопия вновь понемногу набирает сочувствующих и не исключено, что в недалеком будущем она завоюет себе новых сторонников, адептов, фанатиков.

Наверное, сейчас автору труднее всего быть объективным, ведь многие из людей, о которых будет написано ниже, еще живы. Иные ушли из жизни поруганные и освистанные толпой, приговоренные судами. Но невозможно заочно приговорить пророка к безвестию — в этом они полностью подпадают под «эффект Герострата» чем больше мы хотим о них забыть, тем сильнее они о себе напоминают. Память о многих, почти забытых современниками пророках спустя столетия вспыхивает вновь и находятся и его аватары и толпы истовых последователей…

Насколько далеко протянется влияние живущих среди нас пророков, исполнятся ли лих предсказания, станут ли их учения мировыми религиями или угаснут как свеча на ветру — ведомо только Богу. Возможно, кого-то из новоявленных святых мы пропустили, а кому-то из названных уделили чересчур много внимания. Читатель волен пополнить этот каталог провозвестников, чудотворцев и радетелей за веру, святых и гонимых, своими кандидатурами.

Автор «Розы Мира» — Даниил Леонидович Андреев, сын знаменитого русского писателя предреволюционной эпохи Леонида Андреева, родился 2 ноября 1906 года в Берлине. Его мать, любимая всеми Александра Михайловна Велигорская, скончалась от послеродового заболевания. Осиротевшего ребенка взяла тетка, Елизавета Михайловна, жена московского врача Филиппа Александровича Доброва. В этой семье он и жил как родной сын.

В нем очень рано проявилась любовь к истории, особенно русской истории. Не заинтересованность, не увлечение, а страстная любовь, особое чувство истории как живого потока, в котором пребывают жизни (прошлые, настоящие и будущие) всего человечества.

Воспитан он был в атмосфере органической, структурной религиозности. Семья Добровых, в которой он вырос и жил, была московской патриархальной православной семьей. Это главное, что отличало ее от многих интеллигентских семей того времени, в частности от семьи Леонида Андреева. Даниил Леонидович всю жизнь с горячей благодарностью вспоминал свое детство в этой семье.

Гимназия была закончена им уже как советская школа. Университет для сына «непролетарского» писателя оказался закрытым. Даниил Леонидович закончил Высшие литературные курсы. С окончанием этих курсов совпало ясное понимание несовместимости своего поэтического дара с требованиями реальной жизни тех лет. Поэтому для заработка Даниил Леонидович стал художником-шрифтовиком, а творческой работе над стихами и прозой, которые не могли увидеть свет, были отданы ночи.

Начало войны прервало его работу над большим романом «Странники ночи». В начале зимы 1942 года он был мобилизован. В армии, по состоянию здоровья, служил нестроевым рядовым. Шел через Ладогу, «Ледовой трассой» в осажденный Ленинград, хоронил убитых в братских могилах, читая над ними заупокойные молитвы.

В Москву он вернулся в конце войны и снова стал ночами работать над романом и стихами. Очевидно, долго эта деятельность втайне продержаться не могла. Наверное, он все же читал стихи, выдержки из романа своим друзьям, которые его и предали. В то время каждый второй был агентом КГБ. Предавали не только друзей, доносили и на близких, и на родных. Не из ненависти, а просто для того, чтобы отметили их преданность и старательность. Если донос оказывался ложным: ну что ж, перестарался, исправлюсь!

В апреле 1947 года семью Андреевых арестовали. Последовало полуторагодичное следствие на Лубянке и в Лефортове и приговор Особого совещания: 25 лет тюрьмы Даниилу Леонидовичу, 25 лет лагеря — его жене. Все, написанное им до ареста, — роман и стихи — было уничтожено, как стихи и проза, так и письма Леонида Андреева.

Даниил Леонидович отбывал срок во Владимирской тюрьме.

По приходу к власти Хрущева Комиссия по пересмотру дел политзаключенных уменьшила этот срок с 25 до 10 лет, то есть засчитала фактически отбытый срок. При этом он не получал даже компенсации как незаконно репрессированный. Он вернулся «на волю» в апреле 1957 года в состоянии, безнадежном после инфаркта, перенесенного в тюрьме в 1954 году.