Павлюченков Алексеевич - «Орден меченосцев». Партия и власть после революции 1917-1929 гг.

6 февраля 1922 года ВЦИК принял декрет «Об упразднении ВЧК и о правилах производства обысков, выемок и арестов». Таким образом в форме ГПУ при НКВД РСФСР с Дзержинским во главе НКВД был найден временный компромисс между необходимостью сохранить особый карательный орган при партии, одновременно учредив над ним некое подобие советского контроля. Противоположение партийных и советских органов являлось одним из основных приемов Ленина в контроле над государственным аппаратом. Тем более что у него самого в 1921 году произвол чекистов стал вызывать заметное раздражение и вырывать фразы типа: «Арестовать паршивых чекистов»; «Подвести под расстрел чекистскую сволочь» [337]. Но подобная форма сожития могущественного секретного ведомства под опекой второстепенного наркомата оказалась неэффективной. В 1923 году органы вновь обретают прежний статус, преобразуясь в ОГПУ при СНК СССР.

В связи с переходом к рынку и упадком государственности «партийная дружина», как и все партийно-государственные институты, переживала необычайно тяжелый период. В течение 1922 года было произведено значительное сокращение личного состава войск и органов ГПУ. На 1 августа в ГПУ состояло 114 324 гласных и негласных сотрудника. К 1 февраля 1923 года штаты ГПУ были уменьшены еще на 40 %, полномочных представительств ГПУ — на 50 % [338].

В письме руководителя украинской ГПУ В.Н. Манцева Дзержинскому от 20 июня 1922 года дана картина поразительного организационного развала некогда самой монолитной и дисциплинированной силы в советском государственном механизме: «Уважаемый товарищ Дзержинский. Обращаюсь к Вам с письмом, в котором хочу обратить Ваше внимание на тяжелое положение органов ГПУ и их сотрудников на Украине. Я думаю, что это общий вопрос и положение их в России едва ли лучше. Денежное вознаграждение, которое уплачивается сотруднику — мизерное, так же как и продовольственный паек. Сотрудник, особенно семейный, может существовать только продавая на рынке все, что имеет. А имеет он очень мало. И потому он находится в состоянии перманентного голодания. На этой почве происходит общее понижение работоспособности, настроение сотрудников озлобленное, дисциплина падает и нужны исключительные условия, чтобы в нужный момент заставить их работать, хоть бы в половину против прежнего. Дальше зарегистрирован ряд случаев самоубийства на почве голода и крайнего истощения. Я лично получаю письма от сотрудниц, в которых они пишут, что принуждены заниматься проституцией, чтобы не умереть с голода. Арестованы и расстреляны за налеты и грабежи десятки, если не сотни сотрудников и во всех случаях установлено, что идут на разбой из-за систематической голодовки. Бегство из Чека повальное. Особенно угрожающе обстоит дело с уменьшением числа коммунистов среди сотрудников. Если раньше мы имели 60 % коммунистов, то теперь с трудом насчитываем 15 %. Очень часты, если не повседневны, случаи выхода из партии на почве голода и необеспеченности материального существования. И уходят не худшие в большинстве пролетарии». Комиссия Южбюро ВЦСПС рекомендовала сократить численность сотрудников ГПУ до предела. «А мы штаты уменьшили уже процентов на 75. Что же еще сокращать? Имеем ли мы право делать это? Работа Чека становится все более сложной… Опасность окончательного развала Чека очень близка». Государство должно позаботиться о полном удовлетворении таких учреждений, как Чека [339].

Года оказалось недостаточно, чтобы изменились условия работы чекистов. Описывая положение дел в Нижегородской губернии за март-апрель 1923 года, секретарь местного губкома Н.А. Угланов сообщал, что работники ГПУ бегут с работы вследствие нищенских окладов и «полной притупленности» в работе. Цека партии необходимо принять меры для улучшения материального положения чекистов, а также дать директиву приступить к постепенному обновлению состава органов, иначе еще год и мы из активных работников-чекистов будем иметь физических и моральных инвалидов [340].

В это же время происходит активная разработка принципов карательной политики нэпа. Дзержинский делал особый акцент на замещении системы карательных мероприятий, сложившейся в годы войны, на более мягкую и экономически рациональную систему концентрированного каторжного труда. В 1923 году он особенно настаивал на организации и широком использовании каторжных работ — «лагерей с колонизацией незаселенных мест и с железной дисциплиной» [341]. К этому времени в Советской России уже существовали три лагеря особого назначения — Архангельский, Холмогорский и Пертоминский.