Кристоф Баумер - Следы в пустыне. Открытия в Центральной Азии

— С помощью Будды мне удалось восстановить обитель. Но боюсь, мне не прожить достаточно долго, чтобы передать остальным все свои знания. Нам не хватает денег, чтобы приглашать знаменитых учителей. Но я преподаю своим послушникам не только буддистские тексты, но и тибетскую грамматику и — хотя это запрещается — китайский язык, начала математики, географию и историю Тибета. Со старшими послушниками я также делюсь своими скромными познаниями в английском языке. Каждый послушник должен к тому же заниматься ручным трудом — либо на кухне, либо в плотницкой мастерской, либо в кузне. После достижения 16 лет и до полного посвящения послушнику полагается один свободный день в неделю. Я настаиваю на сочетании религиозного и светского образования, так как между 18 и 20 годами послушники должны решить, принесут ли они обет полного посвящения или вернутся к мирской жизни. Как же сможет выжить юноша, если он покинет монастырь, не научившись ничему, кроме чтения буддистских сутр? У него тогда останется только один выход — вернуться в свою семью, если она согласна будет его принять. Те, кто не говорит по-китайски, могут рассчитывать только на черную работу.

Я был удивлен: Гендуб оказался первым из встреченных мной настоятелей, кто заботился о том, чтобы его подопечные получили как духовное, так и светское образование. Он продолжал свою речь, объясняя, что желает видеть в своем монастыре только полностью осознавших свое призвание монахов. Он опасался, что в противном случае обитель выродится до уровня аттракциона для туристов. Огромное число монахов в Тибете означает, что во многих городах не хватает образованных молодых людей, что провоцирует наплыв лучше обученных китайцев. Затем он упомянул Чжигме Пунцога как яркий пример будущего Тибета.

Чжигме Пунцог, который родился в 1933 г., является ректором большого монастырского университета Ларунг Гар неподалеку от Сертхара в южном Амдо, который сам и основал в 1985 г. При первом взгляде на университетский городок захватывало дух. Он возник передо мной в конце узкого ущелья. 2000 бревенчатых хижин напоминали пестрый ковер, раскинувшийся на траве. На тот момент там обучались почти 10 000 монахинь и монахов; приехавшие студенты принадлежали ко всем пяти буддистским школам Тибета, равно как и к традиции Бон. Этот монастырский университет во многих отношениях уникален. Монахиням он предоставляет равные с монахами возможности. Академия открыта для всех тибетских школ и всех национальностей (в ней учатся около 1000 ханьцев). Единственным предварительным условием является желание избрать монастырскую жизнь. Шестилетняя программа охватывает все аспекты тибетской культуры, включая буддистскую философию и герменевтику, тантрическое учение, Дзогчен (продвинутый вид медитации), астрологию, медицину, историю, изобразительное искусство, грамматику и письмо. По успешном завершении всех этих курсов монахи и монахини возвращаются в родные монастыри, чтобы делиться своими знаниями. Цель Чжигме Пунцога — сформировать в Тибете новую духовную элиту, которая передаст свои знания следующему поколению. Его усилия жизненно необходимы тибетской культуре: два поколения потенциальных учителей не появились в результате «культурной революции».

Но летом 2001 г. китайские власти нанесли этому многообещающему проекту тяжелый удар. Они ограничили число учащихся до 1500 тибетцев. Все ханьские студенты, как и большинство монахинь, должны были немедленно покинуть университет. Затем китайцы снесли большинство скромных университетских домиков. Ларунг-Гар определенно был для китайцев как заноза в пятке. Университет дал всей монастырской системе свежий, мощный импульс, бросая вызов официальным властям, которые согласны мириться с существованием монастырских институтов лишь до тех пор, пока они функционируют исключительно как религиозные учреждения и развлечение для туристов. Возможно, как угроза было расценено и количество китайских студентов, желающих учиться в университете.

Немногим удается не подпасть под чары Тибета и его народа. Нигде больше не видел я неба столь близко к земле, не вдыхал такого чистого и прозрачного воздуха. Поскольку Тибет со всех сторон отгорожен высокими, почти непреодолимыми горами, он был защищен от внешних влияний и развил собственную уникальную культуру. Лишь в последние несколько столетий современное оружие смогло соперничать с природными «оборонительными сооружениями» Тибета, а теперь ему бросает вызов не только китайская оккупация, но и нашествие туристов.