Олег Вишлёв - Сталин и Гитлер. Кто кого обманул

Знал ли об этих планах Троцкий? В этом вопросе мы можем опять же строить только догадки. Но вновь обращает на себя внимание совпадение некоторых событий, кото- рое позволяет выдвинуть предположение, что Троцкий располагал информацией на этот счет и готовился действовать. 17 апреля 1940 г. французские военные высказались по вопросу о возможных сроках начала бомбардировок Баку, Батуми и черноморских коммуникаций СССР, а через несколько дней, 25 апреля, Троцкий составил свое известное воззвание — «Письмо советским рабочим», в котором призывал их к подготовке вооруженного восстания против «Каина Сталина и его камарильи» [383]. Воззвание было отпечатано затем в виде листовки специального формата. Ее доставку на территорию СССР Троцкий предполагал произвести сразу же после вовлечения СССР в войну, что, по его твердому убеждению, должно было произойти в самое ближайшее время [384]. Вслед за этим в мае 1940 г. Троцкий и его сторонники приняли «Манифест об империалистической войне и пролетарской революции», в котором открыто провозгласили: «Подготовка революционного свержения московских правителей является одной из главных задач IV Интернационала» [385]. Такое заявление было равнозначно официальному объявлению войны правительству СССР.

Не вызывает сомнения, что Москва была хорошо информирована о планах определенных кругов Англии и Франции относительно использования троцкистов и о расчетах и действиях последних. «Советскую секцию» IV Интернационала возглавлял агент НКВД М.Г. Зборовский, который в течение ряда лет подробнейшим образом докладывал правительству СССР о том, что происходило в штаб-квартире этой организации в Париже [386].

Какая-то информация поступала, по-видимому, и от германских властей. Берлин готовил удар в Западной Европе и нуждался в надежном тыле на востоке. По мере сил и возможностей там пытались противодействовать англо-французским планам и не допустить неожиданного поворота политики Москвы в сторону сотрудничества с Лондоном и Парижем. Германская дипломатия не упускала случая лишний раз указать Москве на враждебное отношение к ней со стороны западных держав. По дипломатическим каналам Берлин передавал Кремлю зимой 1939/40 г. информацию об английских диверсионных группах, подготавливавшихся к заброске на территорию СССР, о намечавшейся высадке в Северной Норвегии экспедиционного корпуса западных держав, об англо-французских планах в отношении советского Закавказья [387]. Не исключено, что германское посольство в Москве проинформировало Кремль о подготовке «леворадикальной оппозицией» покушений на германских представителей, надеясь тем самым обеспечить их безопасность.

С началом активных боевых действий в Западной Европе 10 мая 1940 г. возможность англо-французского удара в Закавказье и на Балканах резко возросла. В Кремле не исключали, что в ответ на успешно развивавшееся наступление вермахта западные державы могут попытаться форсировать реализацию планов блокирования поставок нефти в Германию из Румынии и СССР. Возрастала и опасность того, что Лондон и Париж активизируют свои усилия по созданию второго фронта против держав «оси» в Юго-Восточной и Восточной Европе [388], а, следовательно, и угроза инспирированных ими заговоров и путчей. В этих условиях троцкизм, нацеливавшийся на подготовку вооруженного восстания в СССР и «свержение московских правителей», становился реально опасен [389].

Действия Троцкого и его окружения давали в эти дни Кремлю более чем достаточно оснований для такого рода опасений. Сразу же после того, как вермахт начал активные боевые действия против западных держав, 11 мая 1940 г., Троцкий предал широкой огласке то, что еще несколько дней назад держалось им в глубокой тайне и предназначалось для использования в «день X» — «Письмо советским рабочим». Оно появилось на страницах издания «Socialist Appeal». Вслед за этим был опубликован вышеназванный манифест IV Интернационала. С этого момента, думается, уже ни у кого в мире не оставалось сомнений в вопросе о том, с кем и какую партию разыгрывают троцкисты. 24 мая 1940 г. была предпринята первая попытка устранить Троцкого, затем в августе того же года вторая.

В заключение нельзя не отметить, что в январе 1940 г., когда в Москве, по всей видимости, стало известно об англофранцузских планах в отношении троцкистов, советское ру- ководство попыталось вступить в диалог с Троцким. Германский посол в Вашингтоне Г. Томсен сообщал 22 января 1940 г. в Берлин: на протяжении последних недель в американской прессе упорно циркулируют слухи о «стремлении Сталина договориться с Троцким». Однако диалога, по мнению посла, не получилось. Троцкий выступил в журнале «Liberty» со статьей, в которой заклеймил СССР как военного союзника Германии. С этого момента трагическая развязка стала, очевидно, неминуемой.