Олег Вишлёв: Сталин и Гитлер. Кто кого обманул

Договоренности, достигнутые СССР и Германией, не превращали их в союзников, ни формально, ни «фактически», как бы это ни пытались доказать [30] Семиряга М И. Сговор диктаторов // Независимое военное обозрение. 1999. № 32; Он же. Имперские амбиции // Там же. 1999. № 34. . Не представляли они собой и «сговора диктаторов» о «разделе Восточной Европы». Подписывая секретный дополнительный протокол, советское правительство ставило цель не ликвидировать и аннексировать ряд восточноевропейских государств, а установить предел распространению германской экспансии на восток. Германия лишалась также возможности в случае победы над Польшей единолично решать вопрос о дальнейшей судьбе и границах польского государства, брала на себя обязательство признать суверенитет Литвы над Вильнюсской областью, аннексированной в 1920 г. поляками. Введение частей Красной Армии в восточные районы Польши 17 сентября 1939 г. и в прибалтийские страны летом 1940 г. было произведено советским правительством не в порядке реализации советско- германских договоренностей, а в целях предотвращения военной оккупации либо политического подчинения этих территорий и государств, подготавливавшихся гитлеровской Германией в нарушение действовавших договоренностей. Эти действия были призваны укрепить безопасность Советского Союза и имели антигерманскую направленность.

Советско-германский договор о ненападении представлял собой наиболее значительный дипломатический и политический акт завершающей фазы предвоенного кризиса, вызванного неуклонно обострявшимися противоречиями между Германией, Италией и Японией, с одной стороны, Англией, Францией, США и их союзниками — с другой. Договор являлся плодом этого кризиса, а отнюдь не его причиной, и был заключен в условиях, когда предотвратить военный конфликт в Европе, по мнению Москвы, представлялось уже невозможным. Этот договор позволял СССР сохранить нейтралитет. По своему содержанию он «не расходился с нормами международного права и договорной практикой государств, принятыми для подобного рода урегулирований» [31] О политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении от 1939 г. (Постановление Съезда народных депутатов СССР от 24 декабря 1989 г.) / Правда. 1989. 28 дек. . Противоречил он лишь интересам тех сил Запада, которые рассчитывали спровоцировать германо-советский конфликт и добиться развития германской экспансии в восточном направлении.

Не представляли собой ничего экстраординарного, с точки зрения политической практики и политической морали своего времени, и секретные советско-германские договоренности по территориальным вопросам. В кризисной обстановке правительство СССР прибегло к одному из общепринятых в практике международных отношений средств реализации государственных интересов, и осуждать его за это по меньшей мере абсурдно. Еще более нелепым выглядит обвинение советского руководства в связи с подписанием секретного дополнительного протокола с Германией в отходе от «ленинских принципов советской внешней политики» [32] Там же. . Такое обвинение еще могло бы иметь смысл, если бы другие международные игроки тоже придерживались «ленинских принципов» (кто бы только объяснил, что это такое!), но, как известно, они действовали так, как считали нужным и как требовала обстановка. Заметим, что в отличие от «перестроечного» Съезда народных депутатов СССР британский парламент почему-то до сих пор не додумался принять решение, осуждающее политику своего правительства в предвоенные годы, и квалифицировать как отход от «демократических принципов британской внешней политики» англо-итальянское соглашение 1935 г. о разграничении сфер интересов в Африке [33] См.: Причины Второй мировой войны: Документы и комментарии. М., 1988. С. 308, 374—375, 377—378. , участие британского правительства в подготовке и заключении Мюнхенского соглашения 1938 г. об отторжении от Чехословакии Судетской области [34] См.: Документы по истории мюнхенского сговора. 1937—1939. М., 1979. С. 329—331. , англо-японское соглашение от 24 июля 1939 г. о разграничении сфер интересов в Китае [35] Год кризиса. Т. 2. Док. № 495. , предложения по территориальным вопросам и о разделе сфер влияния Германии и Англии в мировом масштабе, которые делались Лондоном немцам на секретных переговорах летом 1939 г. [36] Там же. Док. № 402,489,498,499, 515, 526, 562, 563. и даже в условиях, когда уже шла война [37] Politisches Archiv des Auswartigen Amts: Buro des Staatssekretar. Der Krieg 1939. Bd. 5 (R 29687), Bl. 168 (225937) — 183 (225952); England. Bd. 2 (R 29570), Bl. 169843—169844 (Далее: PA AA). См. также: Kettenacker L Krieg zur Friedenssicherung: Die Deutschlandplanung der britischen Regierung wahrend des Zweiten Weltkrieges. Gottingen; Zurich, 1989. S. 51—67. . Ради обеспечения собственной безопасности западные державы были готовы пожертвовать (и жертвовали) агрессорам, если считали это политически целесообразным, третьи страны, да и сами не останавливались перед прямым нарушением их суверенитета [38] В качестве примеров такого нарушения суверенитета третьих стран можно назвать минирование британским флотом в марте— начале апреля 1940 г. территориальных вод Норвегии и подготовку Англией и Францией оккупации этой страны, организацию актов саботажа тогда же на территории Румынии с целью прервать поставки румынской нефти в Германию. . СССР же в условиях, когда пламя войны грозило охватить всю Европу, когда откровенно и цинично перекраивались границы европейских государств, попытался не допустить включения в орбиту агрессивной политики Германии ряда сопредельных с ним государств и территорий. Их невовлечение в войну в складывавшейся обстановке имело для СССР исключительно важное значение. Нельзя не отметить также, что речь шла об обеспечении безопасности областей, входивших ранее в состав Российского государства, которые были отторгнуты от него в 1918-1920 гг. Советское правительство никогда не скрывало, что имеет особый интерес к обеспечению безопасности этих областей, а также чувствует моральную ответственность за их судьбу и в кризисной ситуации не останется равнодушным зрителем попыток открытого или замаскированного посягательства на них со стороны третьих стран [39] См.: Год кризиса. Т. 1. Док. № 235. .