Олег Вишлёв: Сталин и Гитлер. Кто кого обманул

Говоря о задачах, которые пытался решить Советский Союз, встав на путь урегулирования отношений с Германией, нельзя не упомянуть о широко распространенной концепции, согласно которой Сталин, заключая с Германией договор о ненападении, стремился якобы спровоцировать новую мировую войну и с ее помощью вызвать революционный взрыв в капиталистических странах. Не вдаваясь в подробный разбор рассуждений приверженцев этой концепции, отметим: авторы, которые говорят о «коварных замыслах Кремля», упускают из виду одно весьма существенное обстоятельство. Цель развязать мировую войну советское правительство ставить перед собой не могло по одной только причине: оно было глубоко убеждено — и об этом свидетельствует доклад Сталина на XVIII съезде ВКП(б) 10 марта 1939 г., — что «новая империалистическая война» давно идет, проявляясь в актах агрессии и территориальных захватах Японии, Италии и Германии. Втягивая в свою орбиту все новые страны и сотни миллионов людей, эта война, по мнению советского руководства, сама неуклонно перерастала во «всеобщую, мировую» [14] Год кризиса. Т. 1. Док. № 177. , так что ее не нужно было ни провоцировать, ни подталкивать.

Нельзя признать убедительными и утверждения, что германо-советский договор дал «зеленый свет» нападению Германии на Польшу. Напомним: окончательное решение о войне против Польши было принято Гитлером в феврале и оформлено соответствующей директивой в начале апреля 1939 г. [15] A DAP. Serie D. Bd. VI. Baden-Baden, 1961. Dok. № 149. , т.е. еще тогда, когда о германо-советском сближении не было и речи. Ни в тот момент, ни впоследствии поход против Польши, как свидетельствуют документы, Гитлер не ставил в зависимость от достижения договоренностей с СССР. Более того, в июне 1939 г., подтверждая свое намерение добиться «радикального решения польского вопроса», он подчеркнул (как по агентурным каналам стало известно в Москве), что его не остановит даже англо-франко-советский военно-политический союз [16] ДВП. Т. ХХП. Кн. 2. C. 583. , т.е. не только отсутствие договоренностей с СССР, но даже его участие в антигерманской коалиции.

Вопрос о войне против Польши являлся для Гитлера решенным задолго до 23 августа 1939 г. Фюрер не сомневался в том, что Германия добьется успеха. Он был уверен, что ни западные державы в силу своей соглашательской позиции, ни СССР ввиду сложности его отношений с Варшавой и опасений быть втянутым один на один в войну с рейхом не вступятся за Польшу, а поляки по принципиальным соображениям не примут советскую помощь, даже если та им будет предложена [17] UF. Bd. ХШ. Dok. № 2792d, 2824c. . Лихорадочная дипломатическая активность, преследовавшая цель добиться улучшения отношений с Москвой, которую германская дипломатия начала проявлять с июля 1939 г., определялась не столько потребностями подготовки самой польской кампании, сколько стремлением обеспечить Германии тыл для последующего противоборства против Англии и Франции.

Заявления о том, что германо-советский договор спровоцировал нападение Гитлера на Польшу, не выдерживает критики и с военной точки зрения. Подготовка любой войны требует времени, поскольку необходимо разработать планы операций, сосредоточить войска, развернуть их в боевые порядки, провести мобилизационные мероприятия и т.д. Невозможно представить, что за несколько дней, прошедших с момента подписания соглашения с Москвой, и даже за месяц — начиная с конца июля 1939 г., с того момента, когда стали обозначаться некоторые сдвиги на германо-советских переговорах,— нацистское руководство смогло провести весь комплекс мероприятий по подготовке к войне. Вся эта работа была проделана значительно раньше. К 23 августа 1939 г. германские вооруженные силы фактически уже завершили боевое развертывание для нападения на Польшу в соответствии с оперативным планом, утвержденным еще 15 июня 1939 г. [18] Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 2. Stuttgart, 1979. S. 93—110.

Советское правительство располагало подробной и точной информацией о военных приготовлениях и планах Германии, а также о возможных сроках начала войны [19] Год кризиса. Т. 2. Док. № 533, 542, 543, 550, 582. . Оно опасалось, что западные державы выдадут Польшу Гитлеру (эти опасения, как показали дальнейшие события, оказались не напрасными) и попытаются толкнуть его еще дальше на восток— против СССР. В условиях, когда война могла начаться в любой момент (согласно донесениям советской разведки, с возможностью нападения Германии на Польшу следовало считаться начиная с 20 августа 1939 г.), когда Англия и Франция проводили в Европе и на Дальнем Востоке тот же курс, что и накануне Мюнхена в 1938 г., а позиция их представителей на переговорах в Москве не позволяла говорить о серьезности намерений Запада организовать решительный коллективный отпор агрессору [20] Там же. Док. № 387, 404, 421, 453, 458, 465 и сл.; Политические переговоры СССР, Великобритании и Франции 1939 г. в свете французских дипломатических документов // Новая и новейшая история. 1989. № 6. С. 89— 117; Панкратова М., Сиполс В. Почему не удалось предотвратить войну: Московские переговоры СССР, Англии и Франции 1939 года: Документальный обзор. М., 1973; 1939 год: Уроки истории. М., 1990. С. 298—317. , советское правительство сделало выбор в пользу предложенного Германией мирного соглашения. Это решение вряд ли можно сравнить с действиями злоумышленника, задумавшего разжечь мировой пожар. Оно скорее сравнимо с поведением человека, попытавшегося спасти свой дом от пожара, разожженного другими.