Владимир Сядро - Наполеоновские войны

Форшвуд знал, что после смерти Наполеона некоторые из его приближенных срезали несколько прядей его волос, которые хранятся в частных коллекциях у разных людей. Например, у Мэйбл Балькомб – Брукс, праправнучки Бэтси Балькомб со Святой Елены, и у известнейшего исследователя наполеоновских времен Анри Лашука, к которому волосы попали «из пакета, некогда принадлежавшего Луи Маршану, камердинеру императора». Исследования, проведенные в 1960-х годах доктором Гамильтоном Смитом в отделе судебно-медицинской экспертизы в Глазго, показали, что в каждом грамме волос из обследованной пряди содержится до 10,38 микрограмма мышьяка. Форшвуд заключил, что «данный субъект регулярно получал относительно большие дозы мышьяка». Швейцарский текстильный промышленник Клиффорд Фрэй также предоставил прядь волос и лично присутствовал при экспертизе. Результат оказался тем же. Более того, вслед за этим такому же анализу подверглись и волосы Наполеона из коллекции Бэтси Балькомб. В итоге оказалось, что норма содержания мышьяка в них была превышена почти в 15 раз!

Но результаты экспертиз могут быть опровергнуты, если допустить, что мышьяк попал в волосы Наполеона не через пищевод. Доктор Поль Гарньер выдвинул довольно интересное предположение: так как мышьяк издревле использовался как эффективное средство, предотвращающее скорую порчу разных предметов, то возможно, что владельцы драгоценных прядей посыпали им волосы. Во времена Наполеона мышьяк также входил в состав пудры для волос, им обсыпали патроны, добавляли в лекарства. А представитель главной криминалистической лаборатории Ролан Молинаро установил, что при поедании устриц содержание мышьяка в организме человека возрастает в 20–30 раз. Тем более, что сохранилась прядь волос, срезанная в детские годы Наполеона. Группа физиков из Национального института ядерной физики Италии, университетов Милана и Павии установила, что количество мышьяка в прядях императора, срезанных, когда он был ребенком, не отличается от того количества, которое обнаружено в посмертном образце его волос.

В 1982 году нейтронно-активационному анализу был подвергнут еще один локон волос императора. Более современное исследование обнаружило не только мышьяк, но и сурьму. Как известно, Наполеон жаловался на боли в желудке и принимал лекарства, содержащие это вещество. И все же ни мышьяк, ни сурьма не могли повлечь скорую смерть. Стен Форшвуд пришел к выводу, что желудочное кровотечение было вызвано «язвенным процессом, поразившим стенки желудка, что является характерным признаком отравления ртутью. Стало быть, главная причина, повлекшая мгновенную смерть Наполеона, – отравление ртутью». Как же это произошло?

Когда Хадсон Лoy, который долгое время считал болезнь императора «дипломатической», понял, что Наполеон близок к смерти, он тотчас же лично отправился на виллу Лонгвуд и привел с собой докторов Шорта и Митчела. Английские врачи, переговорив в присутствии Монтолона и Бертрана с Антоммарши, прописали больному хлористую ртуть. Ничего не подозревающий камердинер Маршан растворил десять крупиц снадобья в подслащенной воде и дал выпить императору. Вполне очевидно, что предписанная доза оказалась слишком сильной для ослабшего организма узника. Оправданием докторам служит лишь одно обстоятельство: они не знали, что у Наполеона был рак. Эта доза хлористой ртути, вне всякого сомнения, и ускорила приближение его смерти. Сама по себе хлористая ртуть не опасна, но ее нельзя давать «одновременно с поваренной солью, кисло – и основосодержащими веществами, особенно с миндальным молоком», так как в соединении с ними она превращается в ядовитую ртутную соль. А Наполеона поили оршадом, в состав которого входит миндальное молоко.

Доктор Форшвуд пришел к выводу, что отравление императора происходило в три этапа. Во время весьма продолжительного первого отравитель регулярно давал Наполеону более или менее значительные дозы мышьяка, которые постепенно разрушали его организм, а в желудке начался язвенный процесс. Во время второго этапа Бонапарту постоянно давали сироп оршада, настоянный на горьком миндале. Третий этап: император получил большую дозу безвредной хлористой ртути, и та, смешавшись с оршадом, фактически превратилась в смертельный яд. Кто настоял на том, чтобы ввести императору хлористую ртуть? Мы знаем, что это были англичане. Они уговорили Антоммарши. А вот кто включил в рацион Наполеона оршад? Англичане не имели доступа на виллу Лонгвуд. Значит, это все тот же граф де Монтолон.