Александр Палинур: Кассандра

Имя Кассандры навечно связано с Троянской войной. Все ее предсказания касались либо деталей этого — едва ли не первого — противостояния между Европой и Азией, либо судеб участников противостояния.

Троянская война велась ахейцами (они же аргивяне, они же данайцы, они же те, которых через столетия назовут эллинами, а потом, позднее, греками). Воевал этот многоименный народ с Троей, крупным в те времена малоазийским городом, находившимся на территории современной Турции.

Генрих Шлиман, археолог-любитель, подарил, точнее, вернул Трою, как утерянную ненную вещь, мировой культуре.

Гомер написал две поэмы — «Илиаду» и «Одиссею», в которых рассказал о Троянской войне.

Впрочем, написал ли? Если даже поверить, что этот мифический автор когда-нибудь существовал, по преданию, он был слеп. А эпос не пишется — эпос поется.

Зато Шлиман, обладавший ясным взглядом на вещи и одновременно буйным воображением, впору не ученому, а поэту, прочел строки, приписываемые Гомеру. Прочел — и поверил. На всю жизнь!

Когда 4 января 1891 года Генрих Шлиман лежал в гробу (с бюстом Гомера в головах), в его афинском доме сошелся весь цвет мировой общественности. Тут присутствовали и представители многочисленных университетов и академий, и послы и министры европейских (да и не только европейских) стран.

Каждый из выступавших на траурном митинге считал своей обязанностью подчеркнуть, что покойный ученый принадлежал именно его собственной стране. Немцы так утверждали, основываясь на том факте, что Шлиман родился в Германии, а также являлся почетным гражданином Берлина (подобного рода почетное гражданство было даровано ему третьему после двух других почетных граждан — политиков мирового значения — Бисмарка и Мольтке). Англичане подчеркивали, что покойный являлся доктором Оксфордского университета и членом многих научных обществ. Американцы приводили, по их мнению, неотразимый аргумент: Генрих Шлиман не просто имел американское гражданство, он был одним из людей, воплотивших в себе великий «дух американских пионеров». Греки называли покойного ученого другом своей страны (такие слова звучали не только справедливо, но и по-человечески достойно). Заметим, кстати, Генрих Шлиман был и российским купцом первой гильдии, а император Бразилии Педру II расхаживал с ним под руку во время экскурсии по знаменитым раскопкам. Но дело не в том.

Куда любопытней узнать, как родилась у немецкого мальчишки, сына бедного пастора из деревни Анкерсхаген, мечта о поисках легендарной Трои?

А причина довольно проста. Отец подарил маленькому Генриху на Рождество замечательную книгу — «Всемирную историю для детей», сочинение д-ра Еррера (это к вопросу о том, что за книги мы читаем в детстве и какое они оказывают влияние на всю нашу дальнейшую судьбу: ведь Шлиман и вправду стал «гражданином мира»!). Но главным была даже не книга, в достойных выражениях излагающая мировую историю, главным стали рассказы старого церковного причетника, который заворожил мечтательного сорванца своими байками о закопанных в окрестностях деревни сокровищах.

В далеком прошлом Анкерсхаген принадлежал некоему Хеннингу Бранденкирлу, чье прозвище буквально означало «изжаривший человека».

А дело было так.

Хеннинг со своими рейтарами частенько грабил проезжающих мимо его замка купцов, впрочем, доставалось от него и другим путешественникам. Естественно, пострадавшие подавали жалобы на родовитого бандита герцогу, который являлся его сюзереном. Узнав об этом, Хеннинг постарался от всего откреститься. Он пригласил герцога к себе в гости, дабы во всем разобраться на месте. Но гостеприимное приглашение являлось лишь благовидным предлогом. Хеннинг решил просто-напросто заманить своего господина в ловушку и схватить его.

По чистой случайности этот коварный замысел стал известен местному пастуху, который предупредил излишне доверчивого герцога, получил за это в награду золотую цепь, но проболтался жене, та — куме, а наутро о его подвиге знала уже вся деревня, включая и самого Хеннинга.

Вероломный бандит приказал бросить несчастного пастуха на огромную сковороду, рассчитанную на приготовление целого быка, и зажарить живьем.