Андрей Еременко - Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги

Всюду в соединениях и частях мы нацеливали командный состав на усиление активности в обороне, чтобы ежедневно наносить удары по врагу, не допускать пассивности. Необходимо было выискивать слабые места у противника и не давать ему покоя. Непреложным законом для нас должно было стать суровое правило: «Ни минуты передышки врагу!» Необходимо было держать гитлеровцев в постоянном страхе, чтобы они не имели возможности снимать войска с нашего фронта и посылать их на другие участки. Никакие частные задачи не должны были заслонять эту основную в то время задачу войск нашего фронта.

Между тем в некоторых частях и подразделениях стали забывать об этом. Например, на участке обороны, занимаемой одним из подразделений 43-й армии, установилось мнение, будто в условиях оборонительных боев «охота» саперов является единственным средством борьбы с противником. В результате на этом участке бездействовали минометчики, молчали пулеметы и пушки.

А враг, пользуясь предоставленной ему передышкой, безнаказанно рыл ходы сообщения, траншеи, строил блиндажи и дзоты, усиленно укрепляя свои позиции.

Чтобы коренным образом улучшить использование всех огневых средств артиллерии, был отдан приказ [7] по совершенствованию командирами и начальниками системы организации и планирования всех видов огня, особенно артиллерийского, по созданию армейских артиллерийских групп, находящихся в постоянной готовности к открытию массированного огня на важнейших направлениях, а также по устройству тяжелых блиндажей в 6–7 накатов и по некоторым другим вопросам.

Реализуя этот приказ, войска усилили активность. Наши огневые средства все чаще, настойчивее и результативнее стали беспокоить врага, что пришлось не по вкусу гитлеровцам, и они решили отвести некоторые свои части в более безопасные районы.

Так, в ночь с 4 на 5 мая на участке 5-го гвардейского стрелкового корпуса генерал-майора В.Г. Позняка, точнее, 21-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Д.В. Михайлова (3-я ударная армия), противник начал отход на заранее подготовленный рубеж, более выгодный в тактическом отношении. Мы ему не позволили безнаказанно отойти. Как только разведка донесла об этом, сразу же была поставлена задача генерал-лейтенанту К.Н. Галицкому – командующему 3-й ударной армией – сильным отрядом, ядром которого должна была стать 6-я гвардейская стрелковая дивизия (командир – генерал-майор Ф.М. Черокманов) [8] , решительно отбросить прикрывающие части гитлеровцев и выйти на новые рубежи.

В результате трехдневных боев планомерный отход противника был сорван, гитлеровцы понесли значительные потери. Части противника, вышедшие за р. Скоретница на оборонительный рубеж, проходивший по линии Кижино – Сурагино – Птахино – Васельки, были потрепаны. Этот рубеж был ранее подготовлен и очень хорошо оборудован сплошными траншеями полного профиля, пулеметными дзотами, сплошными проволочными заграждениями в 2–3 кола, прикрытыми минными полями. Перед передним краем протекала р. Скоретница с заболоченными берегами, являвшаяся естественным противотанковым препятствием.

Захватом пленных было подтверждено, что отошли 20-я моторизованная, 205, 263 и 291-я пехотные дивизии, каждая по 8–9 тыс. человек.

Части 5-го гвардейского стрелкового корпуса, преследуя противника, вышли на рубеж Борки, Евдокимово, восточный берег оз. Дергановское, роща западнее Пухлово, где были остановлены организованным огнем.

В связи с этим было решено закрепиться на достигнутых рубежах и подготовить в короткий срок оборону глубиной 3–4 км с развитой системой траншей и ходов сообщений, блиндажей для укрытия личного состава, а участок Агино, Дерганово на р. Скоретница сделать танконедоступным путем устройства плотины.

В войсках фронта развернулась работа по совершенствованию боевых позиций, по тактической подготовке частей и подразделений, по более углубленному изучению уставов и наставлений, изучению новых образцов оружия с целью поднятия организованности, дисциплины и боеготовности.

При посещении подразделений отмечались подарками и благодарностями высокодисциплинированные, знающие уставы, подтянутые и опрятно одетые воины. Получившие ранения в боях, совершившие подвиги солдаты и офицеры награждались орденами. Мне припоминается такой случай. Во время посещения 28-й стрелковой дивизии (командир дивизии полковник Михаил Фомич Букштынович [9] ), находясь в расположении одного из полков, я увидел возвращающееся с обеда подразделение, подошел, поздоровался с солдатами, завязалась беседа. Одновременно я присматривался к внешнему виду солдат. Было отрадно видеть, что, несмотря на суровые фронтовые условия, у многих из них были подшиты свежие подворотнички. Однако были и такие, у которых подворотничков не было, у некоторых были оторваны пуговицы. Внешний вид бойцов на фронте – это в определенной степени показатель их морального состояния. Помню, в конце беседы спросил: «Товарищи, а кто имеет при себе иголку и нитку?» Поднял руку только один боец. Я подозвал его к себе. Он подошел и доложил: «Рядовой Ковалев». Молодое лицо, молодцеватая осанка, все на нем было ловко пригнано. «Ну-ка, покажите нам, где у вас иголка и нитка», – сказал я. Он снял пилотку, отвернул ее клапан и показал иголку с ниткой. За опрятный, подтянутый внешний вид воина, за умение следить за собой в тяжелых боевых условиях я объявил ему благодарность и наградил часами.