Вадим Рабинович - Алхимия

туальными усилиями исследователя, модель субъекта творческой деятельности схватывает в концентрированном и неповторимом виде специфику культуры, свидетельствуя собственной целостностью о типическом и индивидуальном в их слитности, в их исторической определенности, каждый раз воплощаясь в отдельных персонажах мистерии познания. Такая реконструкция — теоретическое основание научного жизнеописания. Но именно реконструкция, а не среднеарифметическое сколь угодно большого числа реальных представителей интеллектуальной элиты культурно-исторической эпохи.

43«Средний человек» — термин, введенный Л. П. Карсавиным (1915, с. 11–12) для характеристики обобщенного, «среднего» уровня культуры.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 12. С. 710.

Неоплатонический герметизм александрийской поры, как и подобает всякому началу, лишь в малой степени соответствует этой характеристике. Степеней несвободы здесь куда меньше.

Средневековая судьба алхимии предсказана и предписана ее александрийским, эллинистически-египетским началом.

Правда, оговорки эти — все предшествующие главы. И все-таки путь от первоначального предположения об инвариантности алхимии европейскому средневековью вновь привел нас в исходный пункт, поднявшимся, однако, за время следования по вариантной алхимической периферии на новую метку и открывший новый кругозор.

Например, у Петрарки, в его «Тайне» («Secretum Suum»), апеллирующего к Августину, литературно-историческому персонажу, ставшему тайной ипостасью поэта. Лишь в художественной практике ренессансной культуры коллизия правоверный еретик — инокультурный пришелец предстает как диалогическая целостность. Но о том особая речь.

Правда, вторая половина — дискуссия по диахронии — лишь намечена; но может быть домыслена читателем. Вновь отсылаю того, кто дочитал эту книгу, к диалогу великого итальянского поэта с Августином (Петрарка, 1915, с. 157–183).

Сплав меди, олова и свинца, позолотная бронза, порошкообразное золото для золочения, золоченая бронза.

В список, кроме цитируемых, включены также и другие сочинения, которые могут заинтересовать читателя.

Там же. С. 38.

Указатель относится только к основному тексту книги. В указатель не вошли библейские и мифологические имена, а также имена лиц, живших или живущих в «послеалхимическое» время (начиная с XIX века). Последние названы в приложении «Литература». Страницы, на которых упомянуты названия произведений, действующие лица, цитаты, введены в указатель под фамилией их автора. Апокрифический характер ряда алхимических житий не позволяет иногда даже приблизительно установить время рождения и смерти некоторых алхимиков, представленных в указателе без этих сведений.

Мандельштам О. Разговор о Данте. М.: Искусство, 1967. С. 36. Далее ссылки на это издание приводятся в тексте статьи в круглых скобках.

Там же. С. 40.

Там же. С. 76.

Здесь и далее цит. в переводе М. Лозинского.

«Прообразом исторического события в природе служит гроза. Прообразом же отсутствия события можно считать движение часовой стрелки по циферблату. Было пять минут шестого, стало двадцать минут. Схема изменения как будто есть, на самом деле ничего не произошло. Прогресс — это движение часовой стрелки, и при всей своей бессодержательности это общее место представляет огромную опасность для самого существования истории» (Мандельштам О. Цит. соч. С. 77).

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 136.

Цит. по: Lindsay J. The origins of alchemy in Graeco-Roman Egypt. N. Y., 1970. P. 348–349.

Пуассон Л. Указ. соч., № 8. С. 9.

Пуассон А. Указ. соч. № 8. С. 9. Стихотворный перевод мой. — В. Р

Последний сюжет имеет отношение к дорождественской библейской истории.

Гайдук В. П. К вопросу о цветовой символике «Божественной комедии» // Дантовские чтения. М.: Наука, 1971. С. 174–180.

См.: Гайдук В. П. Цит. соч.

Цит. по: Грановский Т. Н. Аббат Сугерий. М., 1866. С. 78–79.

Цит. по: Dumas J. В. Le<;on sur la philosophic chimique. Paris, 1837. P. 30.

Аверинцев С. С. К истолкованию символики мифа об Эдипе // Античность и современность. М.: Наука, 1972. С. 95–96.

Представления о времени в Средние века изучены А. Я. Гуревичем. См. его книгу «Категории средневековой культуры» (М.: Искусство, 1972. С. 84–138).