Владимир ЕГОРОВ - Загадка Куликова поля, или Битва, которой не было

В отличие от прочих «Слов» и «Повестей» мы не будем совместно читать все «Слово о житии» великого князя Дмитрия Ивановича. Не потому, что оно формально не входит в Куликовский цикл, а исключительно с учетом исчерпывающей характеристики, данной этому произведению В. Адриановой-Перетц: [17] В. П. Адрианова-Перетц . Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго. «…церковная власть для канонизации или хотя бы местного прославления как святого светского лица, требовала от него не только общественно-государственных подвигов, но и выдающихся христианских добродетелей. По этим именно причинам поздние редакции княжеских житий XI–XIII вв. стремятся подогнать своих героев под общий тип «святого» – христианского подвижника, пользуясь для этого привычными шаблонами агиографического стиля за неимением реального биографического материала… Биография Дмитрия Донского, сложенная после его смерти, пошла по тому же пути стилизации героя Мамаева побоища в духе житийно-панегирической литературы конца XIV–XV вв. Всеми атрибутами святого оказался наделенным в этой биографии князь, не только не канонизованный, но и не причислявшийся никогда к местно почитаемым церковью деятелям… [Написано до канонизации Дмитрия Донского. – В.E. ] Биография Дмитрия Донского положила начало новому типу исторических панегириков, которые характеризуются преобладанием в них элементов житийно-панегирического стиля и скупо подают исторические факты» . Следуя принятым в Академии наук этике и стилю, Адрианова-Перетц скромно замечает, что рассматриваемое «Слово о житии» исторические факты «подает скупо». Более точно, хотя и не в академическом духе, следовало бы сказать, что жития в целом и «Слово о житии» Дмитрия Донского в частности вообще не подают никаких исторических фактов. Они им просто не нужны. Не та цель, не те средства. Именно поэтому бессмысленно читать «Слово о житии» в намерении выудить из него какую-либо информацию о Куликовской битве. И все же мы уделим некоторое внимание этому третьему «Слову» с совершенно иной целью.

Начальная «историческая» часть «Слова о житии» включает описания битв на Воже и на Куликовом поле, дифирамбы мужеству и прочим талантам Дмитрия Донского, подробный перечень христианских добродетелей почившего, а также плач вдовы князя. На первый взгляд, из этой части можно извлечь нечто стоящее, в частности некоторые дополнительные сведения о Куликовской битве и самом Дмитрии Донском, которых нет в других документах. Увы, это не так.

На деле «Слово о житии» оказывается не оригинальным произведением, а компиляцией ряда других текстов. Так, вся его «героическая» часть не только не содержит никакого фактического материала, но и оказывается простым подражанием житийной «Повести об Александре Невском». Касательно биографии и деяний Дмитрия, в «Слове о житии» не столько рассказывается о них, сколько передается их подвижническая суть и дается им обобщенная характеристика и оценка в свойственном житиям духе. Самое существенное для нас – описания битв, Вожской и Куликовской, – схематично кратки, взяты из соответствующих Летописных повестей и приукрашены типовыми штампами из паримий. [18] Паримия – в богослужебной практике православной церкви чтение из книг Священного Писания о пророчествах, празднуемых событиях или в память святых. В частности, в качестве якобы описания Куликовской битвы в «Слово о житии» вставлено описание сражения XI века между Ярославом Мудрым и Святополком из паримийного чтения о святых Борисе и Глебе. Вставка настолько неаккуратна, что в ней даже сохранилось имя Святополка Окаянного: «И помог бог князю Дмитрию, и родичи его, святые мученики Борис и Глеб; и побежал окаянный Мамай перед лицом его. Треклятый Святополк [выделение мое. – В.Е. ] на гибель побежал, а нечестивый Мамай безвестно погиб» . Разумеется, и здесь победа досталась Дмитрию исключительно благодаря Божьей помощи, заступничеству святых Петра, Бориса и Глеба и участию в битве ангелов некого «тресолнечного полка». В отношении этого описания Адрианова-Перетц замечает: «…очевидно, что автор «Слова о житии» взял описание битвы из паримийного чтения и лишь одной деталью («Дон река кровью потекла, головы как каменья валились…») воспользовался из Летописной повести» .

Даже плач вдовы Дмитрия княгини Евдокии в «Слове о житии», на первый взгляд кажущийся фольклорными причитаниями, на самом деле местами представляет собой почти дословное повторение плача Богородицы у Симеона Логофета. [19] Симеон Логофет – византийский писатель второй половины X века. Недаром в «исторической» части «Слова о житии» заметно ощущается библейский язык. В тексте фигурируют Авраам и Моисей, Саул и Давид, Амалик и Иов; можно встретить цитаты из притч Соломона и посланий апостола Павла.