Олег Смыслов - Богоборцы из НКВД

Однако, 21 апреля 1923 г. Ф. Э. Дзержинский предложил не начинать процесс 24 апреля, а отложить его проведение в связи с развернувшейся агитацией за границей по делу расстрелянного католического прелата Буткевича и необходимостью подготовить судебное разбирательство более тщательно, т. е. бросить все силы на разворачивающуюся пропагандистскую кампанию. Политбюро оперативно откликнулось на предложение Дзержинского и прямо на проходящем партийном съезде проголосовало опросом, согласившись с председателем ГПУ. 24 апреля 1923 г., в день намеченного и несостоявшегося открытия процесса, Ярославский, обсудив проблему с Антирелигиозной комиссией при ЦК РКП(б) (АРК), довёл до сведения Политбюро, что комиссия также согласна на отсрочку и просит назначить открытие процесса на середину или вторую половину мая 1923 г. При этом оставшееся до суда время АРК считала необходимым потратить на интенсивную пропаганду за границей, не занимаясь активной агитацией в деревне. АРК призывала, не затягивать время, чтобы не дать «врагам советской власти» развернуть «бешенную ответную кампанию». Впрочем, эти предложения АРК Политбюро оставило без официального ответа.

4 мая 1923 г. АРК на основе ходатайств обновленческого Поместного собора в Президиум ВЦИК разрешила допустить делегацию обновленцев к подследственному Василию Белавину для объявления ему решения о лишении его сана, священства и монашества. Ярославский, в свою очередь, от имени АРК обратился в Секретариат ЦК РКП(б) с просьбой подтвердить вынесенное комиссией постановление. 7 мая 1923 г. Оргбюро ЦК РКП(б) на своём заседании рассмотрело вопрос «О Тихоне» и пришло к выводу: «Не возражать против предложений тов. Ярославского», что означало удовлетворение ходатайств обновленческого Поместного собора в отношении Патриарха. 8 мая 1923 г., чтобы, очевидно, развести дела церковные (собор) и дела светские (уголовный процесс), Патриарха перевезли из внутренней тюрьмы ГПУ в Донской монастырь под домашний арест, где делегация собора объявила Патриарху о его низвержении обновленцами в мирское состояние.

Таким образом, согласно замыслам власти, перед Верховным судом на намеченном АРК к открытию в середине или во второй половине мая 1923 г. судебным процессе должен был предстать не глава Русской Церкви, а простой советский гражданин Василий Иванович Белавин, бывший Патриарх.

8 мая 1923 г., в день объявления Патриарху решения обновленческого собора, как хорошо известно, НКИД вручается «ультиматум Керзона» с негативными оценками религиозной ситуации в советской России. 10 мая 1923 г. Ярославский пытается повторно поставить перед Политбюро проблему сроков открытия суда над Патриархом. Данное решение приходит к Ярославскому, по всей видимости, спонтанно, прямо на заседании Политбюро. Об этом говорит оформление и сам текст его небольшой записки. Для быстроты Ярославский пишет записку от руки на имеющемся маленьком простом листке бумаги, не указывая ни адреса, ни даты. Начинает он её словами: «Надо сегодня решить о сроке открытия суда над Тихоном». Далее в кавычках Ярославский от имени АРК формулирует текст проекта постановления Политбюро, содержание которого уже известно высшему партийному руководству: «Процесс бывшего патриарха Тихона назначить в начале второй половины мая. Точный срок определить т. Галкину совместно с т. Крыленко и Ярославским».

Однако Политбюро и на этот раз не даёт Ярославскому чёткого, конкретного ответа на его предложения… 10 мая 1923 г. на своём заседании Политбюро выносит решение не рассматривать «заявление т. Ярославского», а «отложить» на неопределённый срок. Более того, к проблемам, связанным с процессом над Патриархом, высший партийный орган не обращается до середины июня 1923 г.

15 мая 1923 г. заместитель председателя Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РСФСР Н. М. Немцов пишет Троцкому записку, которая красноречиво свидетельствует о ситуации, сложившейся вокруг процесса. Судебный чиновник сообщает Льву Давидовичу, что наступило время отпусков, а коллегия находится в отношении суда над Патриархом «в неизвестности». Поэтому Немцов, «извиняясь за назойливость по справочному вопросу», хотел бы узнать у Троцкого, «предполагается ли в ближайшие два месяца поставить это дело?» По всей видимости, Троцкому было крайне затруднительно дать чёткий ответ на полученный запрос и он отправил эту записку Сталину в ЦК РКП(б) с пояснением: «Т. Немцову дан ответ в том смысле, что наводится в ЦК справка, по получении которой сообщим её ему». Несомненно, эти документы свидетельствуют об отсутствии у высшего руководства какого-либо решения о процессе над Патриархом, о том, что оно выжидает дальнейшего развития событий.