Николай Клёнов - Несостоявшиеся столицы Руси - Новгород. Тверь. Смоленск. Москва

Крайне интересен затронутый выше В. О. Ключевским вопрос о взаимоотношениях князя с «людием», вопрос об основах княжеской легитимности. Обычай в X–XII вв. в сфере отношений власти и общества еще занимал то место, которое в дальнейшем будет принадлежать закону , а следовательно, основные элементы легитимации власти — претенденты и способ овладения властью; ритуалы и церемонии, этот способ освящающие; методы принятия решений и доведения их до населения — составляли достаточно устойчивое ядро легитимности. Причем, как мы сейчас увидим, это ядро восходило ко временам Олега-Игоря, ко временам до «окняжения» Славиний. Систематизируя сообщения источников, можно вслед за К. А. Соловьевым выделить три формы легитимации княжеской власти конкретного Рюриковича в конкретной земле [ Соловьев К. А. Эволюция форм легитимации государственной власти в Древней и Средневековой Руси. М., 1999].

Приглашение. Это самая «чистая» форма легитимации власти через символический «обмен» полномочиями между общиной (хранителем земли) и князем — предводителем дружины (хранителем порядка). Такой характер легитимации достаточно часто встречается в условиях острой конкуренции между князьями (а на самом раннем этапе — между конкурирующими княжьими родами). Подходящая ситуация возникла, например, после смерти Владимира Святого — и летопись излагает свою версию начинавшегося столкновения между Святополком и Борисом, сыновьями Владимира, в следующих терминах:

оставшийся в Киеве Святополк «съзва кыяны, и нача даяти им именье», добиваясь их согласия на занятие стола. «Они же приимаху и не бе сердце ихъ с нимь, яко братья их беша с Борисомъ»;

в это же время дружина князя Владимира и городское ополчение обращаются к Борису Владимировичу: «Се дружина у тобе отьня и вой. Поди, сяди Кыеве на столе отни» [Повесть временных лет по Лаврентьевской летописи. Ч. 1 / Под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М.-Л., 1950. С. 90].

Здесь нам важно не столько соответствие излагаемого реальному ходу событий, сколько соответствие представлениям составителя рассказа о «нормальном и правильном». И участие в решении вопроса о будущей власти в кризисной ситуации выбора и князя, и дружины, и горожан (воев из городского полка) явно не представляется летописцу чем-то ненормальным. Вот только нужно всегда помнить, что формально существовавшее право общества на призвание князя, без которого государственный механизм земли-волости был парализован, было радикально ограничено со стороны Рюриковичей правом силы. Так, ярчайший пример «призвания» в 1068 г. киевлянами Всеслава Полоцкого вместо Изяслава Ярославича — старшего сына Ярослава Мудрого, правившего в городе по отцовскому завещанию — закончился примерно через год с появлением под стенами Киева собранных Изяславом сильных отрядов под командованием его сына: «И пришед Мьстиславъ [Изяславич], исече кияны, иже беша высекли Всеслава, числом 70 чади, а другыя слепиша, другая же без вины погуби, не испытавъ. Изяславу же идущю къ граду, изидоша людье противу с поклоном, и прияща князь свой кыяне; и седе Изяславъ на столе своемь…»

Завоевание. Здесь мы плавно переходим ко второму (и зачастую основному) способу легитимации княжеской власти. Идеальный, правильный образец такого получения власти задан в изображении похода на юг Олега Вещего:

• борьба за власть проходит вне стен города, что чрезвычайно важно, ведь смысл борьбы не в том, чтобы ограбить город, а в том, чтобы получить контроль над землей и право сбора дани;

• борьбу за волость ведут равные по достоинству; с самозванцами же «правильной» борьбы не ведут (о чем прямо заявляет сам Олег, обращаясь к Аскольду и Диру: «Вы неста князя, ни рода княжа, но азъ есмь роду княжа» [ПВЛ. С. 20]);

• победитель, силой или хитростью доказавший свое преимущество, вступает в город не как захватчик, а как законный и признанный (легитимный) правитель и соответствующим образом себя ведет.

И после установления Рюриковичами монополии на власть междоусобные войны иногда проходили по заданному Вещим алгоритму, играя роль естественного механизма регулирования потестарных отношений в условиях, когда в государстве, находящемся в периоде становления, возникали «избыточные» носители власти. Вот только нужно всегда помнить, что наряду с такими «легитимными» войнами все чаще встречались завоевания, преследующие совсем другие цели: