Сергей Караганов - США — диктатор НАТО

Пентагон также считал, что ядерные системы передового базирования США и английские и французские средства средней дальности не должны учитываться. Но позиция госдепартамента казалась ему все равно слишком мягкой. Перл выдвинул «нулевой вариант», подразумевавший, что в обмен на неразмещение в Западной Европе новых американских ракет Советский Союз должен полностью уничтожить свои ракеты не только в своей европейской, но и в азиатской части, лишаясь, таким образом, средств для противодействия угрозе не только со стороны НАТО, но и со стороны американских ядерных систем на Дальнем Востоке, а также ядерных систем других стран.

Хейг выступал против этого предложения по двум причинам. Во-первых, из-за его слишком очевидной и ничем не прикрытой односторонности, что, как опасались (и не без основания) в госдепартаменте, затруднит руководству западноевропейских стран пропаганду в пользу американской позиции. Во-вторых же, потому, что такое предложение, хотя бы теоретическое, предполагало, что НАТО может вообще обойтись без ракет. А это могло, считал Хейг, подорвать аргументы в пользу того, что ракеты «нужны для укрепления ядерных гарантий» США Западной Европе.

Но в Пентагоне этот подход не приняли. Логика была проста: «нулевое решение» внешне привлекательно, ведь предлагается как будто разоружение. Пока западноевропейцы разберутся, что «ноль» ведет в тупик, время будет выиграно.

Последний аргумент в пользу «нулевого решения», которым Пентагон перетянул Белый дом на свою сторону, звучит как анекдот: министр обороны Уайнбергер, по сообщениям печати, уговорил Рейгана принять «нулевое решение», сказав, что за такое «решительное» предложение президент будет представлен к Нобелевской премии мира.

18 ноября 1981 года Рейган публично выдвинул «нулевое решение» как американскую позицию и согласился начать переговоры. Западноевропейские лидеры дружно зааплодировали, хотя и прекрасно понимали абсолютную неприемлемость для СССР этого предложения. Но политического мужества для того, чтобы заявить об этом вслух, у них не хватило. Бонн и другие столицы Западной Европы в хор, подпевавший Вашингтону, толкала привычка опираться на американские «гарантии», боязнь разгневать старшего партнера, который к тому времени в своей пропаганде сделал размещение ракет «лакмусовой бумажкой» на проверку верности союзу и постоянно обвинял западноевропейцев в стремлении к «нейтрализму», что в Вашингтоне является бранным словом. Дело доходило до курьезов. Стремясь успокоить западногерманскую общественность, канцлер ФРГ Шмидт назвал речь Рейгана «американской стратегией мира».

Но желаемое было крайне трудно выдать за действительное, тем более что в Европе к тому времени уже достаточно четко поняли, каковой является реальная американская стратегия для континента. В августе 1981 года Вашингтон объявил на этот раз уже без консультаций с союзниками о своем решении начать производство нейтронного оружия. 16 октября Рейган произнес речь перед редакторами американских провинциальных газет, которая чуть ли не на следующий день вызвала шок, но не в американской глубинке, а в Западной Европе. Американский президент заявил, что он представляет себе ситуацию, когда СССР и США смогут обменяться ударами «тактическим ядерным оружием» без того, чтобы этот конфликт перерос во всеобщую ядерную войну. Европейцы увидели в этом заявлении подтверждение того, что Вашингтон рассчитывает ограничить ядерную войну пределами Европы. Волна возмущения поднялась еще выше, когда через несколько недель Хейг заявил о возможности «демонстрационных» ядерных взрывов в Европе в случае конфликта. Эти заявления укрепили миллионы западноевропейцев в понимании того, что новые американские ракеты являются не чем иным, как средством ведения ограниченной ядерной войны в Европе.

Советскому Союзу был очевиден смысл «нулевого варианта», и наша его оценка была доведена до мирового общественного мнения. Авторы таких предложений, было заявлено советским руководством, в действительности не хотят переговоров, тем более успешных. «Им нужен срыв переговоров, как своего рода алиби для продолжения задуманной гонки вооружений, намеченного превращения Западной Европы в стартовую площадку для новых американских ракет, нацеленных против СССР. Сами заранее конструируют тупик: смотрите, СССР, мол, не считается с мнением Запада, и США ничего не остается, как ставить ракеты» [1] Правда, 1981, 3 нояб. . Ведь предложение подразумевало, что в случае его принятия Советский Союз вместо существовавшего приблизительного равенства по носителям ядерного оружия средней дальности должен был бы согласиться на американское превосходство в соотношении примерно 2 к 1 в пользу НАТО.