Жак Лe Гофф - Средневековье и деньги. Очерк исторической антропологии

Изучение роли денег в средневековье побуждает выделить как минимум два больших периода. Прежде всего — первое средневековье, скажем так, от Константина до святого Франциска Ассизского, то есть приблизительно с IV в. до конца XII в., когда деньги регрессировали, монета все более отходила на задний план, а потом лишь наметилось ее медленное возвращение. Тогда преобладало социальное противопоставление potentes и humiles , то есть сильных и слабых. Потом, с начала XIII в. до конца XV в., главной стала пара dives и pauper , богатый и бедный. Действительно, обновление экономики и подъем городов, укрепление королевской власти и проповедь церкви, особенно нищенствующих орденов, дали возможность для усиления роли денег, хотя, как мне кажется, тот порог, за которым начинается капитализм, перейден так и не был, причем тогда же росла популярность добровольной бедности и особо подчеркивалась бедность Христа.

Теперь, я полагаю, важно отметить два аспекта истории средневековой монеты. Первый: наряду с реальными монетами в средние века существовали счетные монеты, благодаря которым средневековое общество, по меньшей мере некоторые его круги, приобрело в сфере бухгалтерии искусность, какой не достигло в практической экономике. В 1202 г. пизанец Леонардо Фибоначчи, сын таможенного чиновника Пизанской республики, в Бужи, в Северной Африке, написал на латыни «Книгу абака» (счетной таблички античных времен, ставшей в X в. доской с колонками, где использовались арабские цифры), в которой, в частности, ввел такое важное для бухгалтерии изобретение, как ноль. Этот прогресс, не прекращавшийся на Западе в течение всего средневековья, привел к тому, что в 1494 г. фра Лука Пачоли составил «Сумму арифметики», настоящую энциклопедию по арифметике и математике, предназначенную для купцов. В то же время в Нюрнберге, в Южной Германии, появилось сочинение «Метод расчета».

Далее, поскольку использование денег неизменно связывалось с соблюдением религиозных и этических правил, надо указать тексты, на которые опиралась церковь, поучая и при необходимости поправляя или осуждая пользователей денег. Все они содержатся в Библии, но особо действенные на средневековом Западе брались чаще из Евангелия, чем из Ветхого Завета, кроме одной фразы, очень известной как у иудеев, так и у христиан. Речь идет о стихе 31:5 из книги «Экклезиастик» («Премудрость Иисуса, сына Сирахова»), который гласит: «Кто любит деньги, едва ли избежит греха» [3] [3] В русском каноническом переводе: «Любящий золото не будет прав» (Прим. пер.). . Позже мы увидим, как иудеи, вопреки своему желанию, в большей или меньшей степени перестали считаться с этой максимой и как средневековое христианство по мере развития нюансировало, не упраздняя, принципиальный пессимизм в отношении денег, который она внушала. Вот новозаветные тексты, наиболее повлиявшие на отношение к деньгам:

1) Матфей, 6:24: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне» (маммоной в позднем иудаизме называлось неправедное богатство, прежде всего в монете).

2) Матфей, 19:23-24: «Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное; и еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие». Те же тексты есть в Евангелиях от Марка (10:23-25) и от Луки (18:24-25).

3) Один текст у Луки (12:13-22) осуждает накопление сокровищ, в частности, 12:15: «Жизнь человека не зависит от изобилия его имения». Далее у Луки (12:33) Иисус говорит богачам: «Продавайте имения ваши и давайте милостыню». Наконец, Лука рассказывает историю о злом богаче и бедном Лазаре (16:19-31), на которую без конца ссылались в средние века. Первый отправился в ад, тогда как второго приняли в рай.

Можно догадаться, какой резонанс эти тексты могли иметь в средневековье. В них выражена суть экономического и религиозного контекста, в каком использовались деньги в течение всех средних веков, даже если новые толкования ослабляли суровость этих предписаний: осуждение алчности как смертного греха, похвала милосердию (благотворительности) и, наконец, в перспективе спасения, важнейшей для мужчин и женщин средневековья, — восхваление бедных и изображение бедности как идеала, воплощенного в Иисусе.

Теперь я хотел бы дополнить историю денег в средние века, которую вы прочтете, свидетельствами иконографии. Средневековые изображения, на которых фигурируют деньги, часто в символическом виде, — всегда уничижительны и рассчитаны на то, чтобы заставить зрителя бояться денег. Первый образ — особо впечатляющий эпизод из истории Иисуса: изображение Иуды, получающего тридцать денариев, за которые он продал учителя тем, кто того распнет. Например, в знаменитой рукописи «Сад наслаждений» XII в. с многочисленными иллюстрациями на одном фолио изображен Иуда, получающий деньги за свою измену, со следующим комментарием: «Иуда — худший из купцов, олицетворяющий ростовщиков, которых Иисус изгнал из храма, так как они возлагают надежду на богатство и хотят, чтобы деньги торжествовали, царили, господствовали, а это пародия на похвалы, славящие царство Христово на земле».