Галина Сиднева - Тайны египетских фараонов

Различные изображения Клеопатры

Различные изображения Марка Антония

Легенда о роковой красавице Клеопатре родилась не в Древнем Риме, а гораздо позднее, она восходит к сочинениям средневекового английского поэта Джеффри Чосера и Уильяма Шекспира. «Это один из тех вечных мифов, которые не умирают, потому что их поддерживают. Если Клеопатру играла Элизабет Тэйлор, то представление о необыкновенной красавице Клеопатре очень трудно искоренить из сознания людей». А на самом деле ее красота – миф, а не историческая реальность. Она была полная, среднего (для своей эпохи) роста – приблизительно 1 метр 52 сантиметра. На портрете выделяется крупный грубоватый нос и выступающий вперед подбородок. Лицо благородное, строгое, но ничего особенного нет. Разумеется, портретное сходство может быть не точным. Кроме того, идеалы красоты очень сильно менялись в зависимости от эпохи и страны.

Но ведь историк Плутарх тоже писал о Клеопатре, что та не обладала несравненной красотой, и ее привлекательность была другого рода, какую не заметишь с первого взгляда, которая проявляется в остроумии речей, в приятном голосе, в живости ума, наблюдательности и внимании к собеседнику. Греческий автор сделал свое заключение из высказываний о египетской царице других людей, потому что он родился через 76 лет после ее смерти.

Историки сходятся в одном: Клеопатра была незаурядной женщиной – умной, образованной и честолюбивой, обладавшей сильным характером, одаренной способностью привлекать к себе людей. Римских патрициев поражали ее познания и красноречие – они не привыкли встречать в женщине интересного собеседника. Пожалуй, не Клеопатра была марионеткой в руках облеченных властью мужчин, а они плясали под ее дудку.

Плутарх писал об особенном очаровании Клеопатры: «…красота этой женщины была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда, зато обращение ее отличалось неотразимою прелестью, и потому ее облик, сочетавшийся с редкою убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезался в душу. Самые звуки ее голоса ласкали и радовали слух, а язык был точно многострунный инструмент, легко настраивающийся на любой лад, – на любое наречие…» («Антоний», 27).

Сейчас трудно себе представить, что до конца XVII века европейцы практически ничего не знали о Древнем Египте – о великой цивилизации, существовавшей в течение более трех тысяч лет на берегу Нила. Колумб давно открыл Америку, мореплаватели освоили пути на Дальний Восток, путешественники и торговцы установили связи с по-настоящему далекими землями, лежащими по другую сторону великих океанов. А тут почти рядом, можно сказать, под боком, лежала неведомая страна.

Но путь в эту страну был заказан – восточное Средиземноморье в течение многих веков принадлежало турецкой Османской империи, а в ее владения не допускали неверных.

Как ни странно, огромную роль в пробуждении интереса к египетским древностям сыграл поход Наполеона Бонапарта. Наполеон, конечно, не преследовал научных целей – он намеревался перейти дорогу Британской империи, подорвать ее влияние на Ближнем Востоке а потом – чем черт не шутит! – победоносно двинуться в Индию. Но Наполеон был просвещенным человеком и пригласил в свою африканскую экспедицию ученых разных специальностей.

В 1798 году французский экспедиционный корпус отправился из Тулузы в Александрию. После первых многообещающих побед Наполеон потерпел в Египте поражение – главным образом из-за действий флота адмирала Нельсона. Известно, что будущий император Франции, оставив армию (и ученых) на попечение генерала Кольбера, бежал из Египта на быстроходном корабле.

Англичане взяли в плен оставленных великим полководцем французов. Они, конечно, сообразили, что следует забрать в Англию и все древности, собранные в песках и развалинах, а также многочисленные рисунки и описания, сделанные французскими учеными. С этих экспонатов и зарисовок, а также с их копий, предусмотрительно увезенных во Францию, началась наука египтология. В 1828-1829 годах первую археологическую экспедицию совершил Жан-Франсуа Шампольон. Одна из его главных заслуг перед наукой – расшифровка древнеегипетских иероглифов.