Игорь Данилевский - Русские земли глазами современников и потомков (XII-XIVвв.). Курс лекций

Нет! Для того, чтобы разобраться, что произошло на Куликовом поле, нам прежде всего придется категорически отказаться от гигантских чисел» [591].

Казалось бы, комментарии излишни… Но остается без решения другой, гораздо более важный для нас вопрос: зачем автору повести понадобилось заведомо недостоверное уточнение? Ответа на него пока никто не дал. А жаль…

Впервые из пространной редакции повести мы узнаем о том, где непосредственно находился Дмитрий Иванович во время битвы и чем он был занят:

«…Самому же великому князю Дмитрию Ивановичу бяше весь видети доспех его бит и язвен, но на телеси же его не бысть раны никоеа же. А бился с татары в лице, став напереди на первом суиме. О сем убо мнози князи и воеводы глаголаху:…Княже господине, не ставися напереди битися, но назади или на криле, или инде в опришнем месте. Он же отвещева им:…Да како аз взглаголю братия моя, потягнем вкупе с одиного, а сам лице свою почну крыти или хоронитися назади. Но яко же хощу словом, тако же и делом напереди всех и пред всеми главу свою положити за свою братию и за вся христиане, да и прочи то видевши, примут с усердием дерзновение. Да яко же рече тако и створи, бяше бо ся с татары тогда, став напереди всех, а елико одесноую и ошуюю его множество вои его битых, а самого же вкруг оступиша, акы вода многа обаполы, и много ударения ударишася по главе его и по плещема его, но от всех сих Бог заступил его в день брани и щитом истинным и оружием благоволения осенил есть над главою его, и десницею своею защитил его, и рукою крепкою и мышцею высокою Бог избавил есть, и укрепивыи его тако промежи многими ратными цел схранен бысть…Не на луки бо мои уповаю, и оружие мое не спасет мене [592]. Яко же речь Давид пророк:…Вышнего положи еси прибежище, твое не придет к тобе, зло и рана не приступит к телеси твоему, яко Ангелом своим заповесть о тебе, схранит тя в всех путех твоих, и не убошеся от стрелы, летящия в день» [593]

Впоследствии, как мы увидим, этот вполне ясный мотив божественного спасения князя приобретет несколько странные очертания…

Еще одно уточнение касается выбора даты битвы. Обращаясь к брату своему Володемеру Андреевичю и всем князем рускым, и воеводам великым,Дмитрий Иванович непосредственно накануне битвы говорит:

«…Приспе, братие, время брани нашея, прииде праздник Пречыстые Богоматери Царици Богородици и всех небесных чинов, госпоже присно всея вселеныя и честнаго Ея Рожества. Аще оживем, Осподиви оживем, аще ли умрем за миро с, Господеви есмы» [594].

Очевидно, дата эта, по мнению летописца (а скорее всего, и по мнению самих участников битвы, к таким вопросам в древней Руси относились, как мы помним, весьма серьезно), не была случайной. Эта тема получит в дальнейшем особое развитие.

Наконец, хотелось бы остановиться и еще на одном моменте. Рассказывая об обстановке в войске Дмитрия Ивановича непосредственно перед началом сражения, автор повести замечает:

«…Мнози же небывалци видевши то и устрашишася, и живота отчаявшеся, а не помянуша, яко же мученици глаголаху друг к другу:…Боатие, потерпим мало, зимая рано раи сладок и страстен меч, но сластию венчание» [595].

Перед нами, казалось бы, знакомый призыв к спасительному мученичеству. Однако теперь речь идет о смерти тех,

«…иже крепко побишася со иноплеменники и мужьскы, и храбровавши, дерзнуша по Бозе и за веру христиьаньскую» [596]

Общая характеристика рассматриваемого текста, однако, будет неполной, если не учесть важного наблюдения, сделанного в свое время Я. С. Лурье:

«…Важнейшей идеей протографа CIHIV [597]была идея объединения русских сил для борьбы против внешних врагов. Не менее характерна для этого свода другая тема: резкое осуждение…братоненавидения внутренней борьбы между князьями, облегчающей успехи…поганым. <���…> В повести о Куликовской битве главной отрицательной фигурой оказывался…поборник бесер-менский…новый Святополк Олег Рязанский (в рассказе свода 1408 г., служившем источником для повести, осуждения Олега не было); в слове о житии Дмитрия умирающий князь призывал своих потомков иметь…мир и любовь межи собой и грозил им бедами в случае нарушения этой…клятвы.

Те же самые мотивы мы обнаруживаем и в других статьях протографа CIHIV. Не случайно в этом своде… рассказ ПВЛ и Новгородской I летописи об убийстве Святополком Бориса и Глеба был заменен более развернутым житийным текстом. В рассказе об убийстве Андрея Боголюбского составителем протографа CIHIV были, как мы уже предполагали, вставлены весьма многозначительные слова о том, что злоумышленники составили заговор…на своего кормителя и господина. Под 6724 (1216) г. протограф CIHIV ввел в общерусское летописание подробный рассказ о битве под Липицей, в которой новгородцы разбили войска владимирских князей Юрия и Ярослава. Рассказ этот основывался на тексте Новгородской I летописи, но в CIHIV к нему были сделаны обширные дополнения (основанные на неизвестном нам источнике), основной смысл которых сводился к осуждению Юрия и Ярослава, лишивших своего старшего брата Константина наследственных прав. «…Мы пришли есмя, брате Юрьи и Ярославе, — заявляет новгородский посол мятежным князьям, — не на пролитие крови, не дай бог створити того! Управимся, мы есме племенницы, а дадим старшинство Константину». В рассказе появляется новый персонаж боярин Юрия и Ярослава с многозначительным именем Творимир, который укоряет своих князей: «…Княже Юрьи и Ярослав, а меншая братья в вашей воли; оже бы по моему гаданию, лучши бы мир взяти и дата старишиньство Константину». Но князья не внимают этим речам; они уже заранее делят между собой русские земли и получают в конце концов достойное возмездие: «…Да бы аще ведали сие над собою Юрьи и Ярослав, то мирилися быста: се бо слава ею и хвала погибе… Молвяху бо мнози о Ярославе, яко: тобою ся нам много зла створи, про твое бо преступление крестное».