Главное управление Генерального штаба - Вооруженные силы Австро-Венгрии

Наступательные бои завязываются авангардами, которые стремятся возможно скорее захватить опорные пункты; в целях лучшего обеспечения развертывания главных сил, авангарды стараются развернуться широким фронтом, без резервов; главные силы, развернувшись под прикрытием авангардов, вступают в бой, стремясь, при всякой к тому возможности, приковать противника с фронта и нанести ему решительный удар во фланг.

Резервы (дивизионные и корпусные), предназначенные для активных действий, в начале боя, держатся за серединой боевых порядков; по выяснении обстановки, переводятся на фланг решительного удара, где и ставятся уступом.

На больших маневрах 1911 года, излюбленная в армии тактика охватов и обходов не получила такого исключительного применения, как в предшествовавшие годы: были попытки нанести главный удар путем прорыва центра противника.

При боевых действиях армий, армейский резерв или не выделяется вовсе, или же сила его недостаточна, и он вводится в дело еще в начале боя.

Отсутствие или преждевременное израсходование армейского резерва фактически лишает командующих армиями возможности управлять боем и нередко придает ему какой-то стихийный характер.

Важность сильных армейских резервов, вводимых в бой только к моменту развязки, в армии, по-видимому, не сознается.

При обороне всегда наблюдается прерывчатое занятие позиции, с сильным маневренным резервом за одним из флангов; наступательные действия развиваются на флангах.

Нередко замечается преждевременное занятие позиций, что истомляет войска и облегчает противнику разведку.

Охранению флангов в бою должного внимания не уделяется, что зачастую ведет к совершенно неожиданным атакам во фланг.

Разброска войск по фронту, как при атаке, так и при обороне, на маневрах 1911 года не была так значительна, как в предшествовавшие годы: протяжение боевого порядка дивизии не превосходило, в среднем 4–5 верст.

Как при атаке, так и при обороне, вся (или большая часть) артиллерии передается в распоряжение старших начальников (начальников дивизий, иногда командиров корпусов), и лишь немногие батареи распределяются иногда по отдельным колоннам и боевым участкам.

Артиллерия действует, в большинстве случаев, в связи с пехотой; атакам пехоты предшествует продолжительная артиллерийская подготовка; однако, случаев придачи отдельных батарей атакующим частям на маневрах не наблюдалось.

Не часты также случаи своевременной высылки артиллерии для поддержки захватившей неприятельскую позицию пехоты, что и давало нередко самые отрицательные результаты.

На маневрах последних лет неоднократно наблюдалось систематическое нарушение целости организационных единиц.

Главным объединяющим началом в разношерстной, разноплеменной австро-венгерской армии служит преданность монарху.

Не ослабеет ли эта преданность, когда место престарелого императора займет его наследник, малопопулярный в стране, в особенности в некоторых ее областях (Венгрии и Чехии), вопрос открытый.

Несмотря на распространенный обычай говорить друг другу "ты", корпус офицеров далеко не представляет сплоченной массы; его имперский патриотизм, часто вступающий в явное противоречие с национальными идеалами отдельных народностей, не глубок; служебные и материальные условия офицерства тяжелы; дисциплина сверху вниз строга и сурова, снизу вверх — часто совершенно отсутствует; общественное положение офицера — далеко не блестяще.

Неудивительно поэтому, что неудовлетворенность составляет доминирующую черту главной массы австро-венгерского офицерства.

И тем не менее, побуждаемый строгой дисциплиной, нередко и интересом к делу, австро-венгерский офицер работает, не щадя своих сил.

Но путь к сердцу солдата для него закрыт; нравственной связи с младшим боевым товарищем у него нет, нет поэтому и самого могучего орудия для воздействия начальника на подчиненных.

У нижних чинов весьма развито чувство землячества. Представление о родине тесно связано с национальностью, и эта прочная мысль не может быть парализована заученными фразами об австро-венгерской родине.

Дисциплина — строгая, суровая, но, при нравственной отдаленности от офицера, воспитания в австро-венгерском солдате — мало; преобладает муштра, почему и самая дисциплина имеет внешний, формальный характер; к этому следует прибавить вражду, разделяющую некоторые народности империи. На почве этой вражды нередки случаи грубого нарушения дисциплины, выражающиеся в побоищах между нижними чинами различных национальностей (в особенности между чехами и немцами и этими последними и венгерцами).