Александр Широкорад - Польша. Непримиримое соседство

Став открыто во главе восстания, Костюшко издал манифест ко всему польскому народу, призывая всех «спешить с оружием под знамёна отчизны» и жертвовать на общее благо деньги, припасы, лошадей и другое имущество.

Для подавления мятежа Мадалинского Игельстром выслал отряд генерала Тормасова (5 тысяч человек при 18 пушках). Стремительным маршем Костюшко с отрядом повстанцев, сформированным в Кракове, двинулся на соединение с бригадой Мадалинского. После соединения обоих отрядов Мадалинский признал главенство Костюшко. Поляки заняли сильную позицию близ деревни Рацлавицы и хорошо окопались. У Костюшко было до четырёх тысяч бойцов и 12 пушек.

Утром 4 апреля 1794 г. генерал Тормасов атаковал поляков. Однако все атаки русских были отбиты, а затем Костюшко сам перешёл в наступление и заставил русских отступить, а трофеем повстанцев стали все восемнадцать русских пушек.

Эта победа вызвала всеобщее ликование в Польше. Под знамёна Костюшко начала толпами стекаться польская молодёжь. Окрылённый успехом, Костюшко решил идти на Варшаву.

Между тем польские заговорщики в Варшаве и Вильно назначили день восстания на 6 (17) апреля. Ночью с 5 на 6 апреля заговорщики раздавали деньги деклассированным элементам («черни»). Один только Килинский раздал 6 тысяч злотых. Частям коронных войск, дислоцированных в Варшаве, их офицеры объявили, что русские войска ночью нападут на польский арсенал и пороховые склады.

В Варшаве в 4 часа утра 6 апреля отряд королевской конной гвардии внезапно вылетел из казарм и атаковал русский пикет, который стоял с двумя пушками между казармами и железными воротами Саксонского сада. Пикет выстрелил два раза из пушек и отступил перед более сильным противником. Отряд, подрубив колёса у пушек, возвратился в казармы. Затем выехала вся конная гвардия: два эскадрона направились к арсеналу, два — к пороховому складу.

В арсенале восставшие раздавали ружья и палаши всем желающим. В городе началось избиение русских. В живых оставляли лишь офицеров, да и то не всегда.

Король Станислав попытался остановить восстание, или по крайней мере сделал вид, что попытался. Он послал приказ своей конной гвардии и уланскому полку немедленно прибыть в королевский дворец. Однако в казармах уже никого не было. Как писал С. М. Соловьёв: «Король сошёл вниз, на дворцовый двор, чтобы увериться, тут ли по крайней мере обычные караулы, и запретил им двигаться с места; потом вышел в сопровождении пяти или шести человек посмотреть, что делается на улице, и видит, что вооружённые толпы куда-то бегут. Минут десять спустя раздаётся шум сзади, король оборачивается: гвардейцы, которые сейчас дали ему слово не трогаться с места, бегут. Король идёт к ним навстречу, кричит, машет рукою; солдаты останавливаются; молодой офицер подходит к королю и с клятвами в верности к его величеству объявляет, что они должны идти туда, куда зовёт их честь. „Честь и обязанность повелевают вам быть подле меня“, — отвечает король. Но в это самое время слышится выстрел в той стороне, где живёт Игельстром, и гвардия бросается туда, так как король едва не был сбит с ног; во дворце не остаётся ни одного караульного. Час спустя является магистрат с объявлением, что он потерял всякую власть над мещанами, которые разломали оружейные лавки, вооружились и бегут на соединение с войсками. Тут король посылает своего брата к генералу Игельстрому с предложением выйти из города с русскими войсками, чтобы ему, королю, можно было успокоить город, ибо народ и солдаты кричат, что без этого они не перестанут драться. Игельстром отвечает, что принимает предложение. Подождавши час и видя, что Игельстром не трогается и стрельба не перестаёт, король посылает к Игельстрому старого генерала Бышевского с прежним предложением. Игельстром хотел сначала сам ехать к королю, но когда Бышевский представил ему, что он рискует подвергнуться большим опасностям со стороны народа, то Игельстром посылает племянника своего для переговоров с королём.

Вместе с молодым Игельстромом едут Бышевский и Мокрановский с целию защищать его от народа, но разъярённые толпы кидаются на Игельстрома и умерщвляют его; Бышевский, хотевший защитить его, сам тяжело ранен в голову; Мокрановский, как видно, не употреблял больших усилий к защите и потому остался цел и невредим. Станислав-Август затеял все эти переговоры и приказывал известить Игельстрома о расположении войска и народа, вовсе не зная этого расположения. Только когда убили молодого Игельстрома, король вышел на балкон и стал говорить народу, что надобно выпустить Игельстрома с войском из города. Народ закричал, что русские могут выйти, положивши оружие. Король отвечал, что русские никогда на это не согласятся; тогда в толпе раздались оскорбительные для короля крики, и он должен был прекратить разговор» [95] Соловьёв С. М. Сочинения. Кн. XVI. С. 612–613. .