Дмитрий Язов - Август 1991. Где была армия

Примерно через час позвонил Ачалов: «Объявили полную готовность Тульской дивизии ВДВ, ее предстоит выдвинуть в сторону Москвы». На мой вопрос: чем это вызвано? Ачалов ответил: «Язов приказал». Я выполнил эту команду и через полтора часа доложил Язову о готовности к выдвижению. Язов дал «добро» и приказал выйти в район аэродрома Тушино. К этому времени я вызвал из отпуска генерала Лебедя и приказал ему, чтобы он проконтролировал движение дивизии.

После 6 часов утра мне позвонил по телефону в кабинет Б. Н. Ельцин, спросил меня: что происходит? Я ему объяснил, что введено чрезвычайное положение, войска идут из Тулы к Москве в Тушино, а дальше будут действовать по указанию министра обороны. Дивизия выдвигается для обеспечения общественного порядка и охраны важнейших государственных и хозяйственных объектов, а также системы жизнеобеспечения.

На это Б. Н. Ельцин заметил, мол, это авантюра, провокация. Он приказал, чтобы я выделил личный состав ВДВ для охраны Белого дома. В 8.00 утра ко мне приехал советник Б. Н. Ельцина Портнов, и мы договорились с ним о взаимодействии.

Около 8 часов этого же дня мне позвонил Ачалов, передал указание взять под охрану: Госбанк, Гохран, радио и телевидение. (Радио и телевидение было взято под охрану до 6.00. Забыл Павел Сергеевич, что он из «Медвежьих озер» выделил и направил для этой цели разведывательную роту.) При этом я сказал Ачалову, что беру под охрану Белый дом и Моссовет. О просьбе Ельцина взять под охрану Белый дом Ачалов уже знал.

20 августа началось с того, что Язов спросил меня: почему Лебедь продался, почему он был у Ельцина? Я ему откровенно сказал: «Лебедь взял под охрану Белый дом, Язов приказал вызвать Лебедя, а мне идти в кабинет к Ачалову на совещание.

(Неправда. Во-первых, я с Грачевым не разговаривал. С утра находился в кабинете Янаева, там был Ачалов. Помощник Янаева приоткрыл дверь и сказал: «Вас просят к телефону». Я кивнул Ачалову: «Идите переговорите». Ачалов вернулся минут через пять: «Эхо Москвы» сообщило, что Лебедь застрелился».)

В кабинете Ачалова находились люди, многие в гражданской одежде, — сотрудники КГБ. Ачалов сидел за своим столом, слева от него — Агеев, Варенников. Хотя совещание проходило у Ачалова, создалось впечатление, что вел его Агеев, он больше всех выступал, особенно против Ельцина. Мол, что правительство России ведет себя не так, как нужно, придется применить силу, в том числе и десантную дивизию.

(Не знаю, что говорил Агеев, но в сказанное Грачевым верится с трудом. В. И. Варенников не присутствовал на совещании, он прибыл из Киева только в 14 часов.)

Далее Агеев изложил план, по которому следует действовать при захвате Белого дома, а именно: «Окружаем Белый дом, ВДВ клином подходит к зданию, а в образовавшийся проход врывается группа «Альфа» КГБ». Ачалов на совещании вел себя пассивно, инициативы не проявлял. Напротив, Варенников горячился, убеждал, что нужно действовать решительно, уверенно.

Лично мне подобная затея не понравилась. Однако свое мнение я держал при себе и вслух его не высказывал из опасения, что меня инициаторы из КГБ не поймут. Моя мысль была направлена на то, чтобы до конца выяснить план захвата и принять соответствующие меры, исходя из договоренности с Б. Н. Ельциным.

Хочу заметить: лично я не собирался принимать участия в реализации предлагаемого плана захвата и не допустил бы использовать подчиненные мне ВДВ. На совещании обстановка продолжала накаляться. Чтобы ее остудить, я сказал присутствующим, что они не знают обстановки в районе Белого дома. В приемной находится генерал Лебедь, пусть он лично охарактеризует ситуацию. Ачалов поддержал меня, и в кабинет пригласили Лебедя, который доложил, что вокруг здания стоят многотысячные толпы, построены баррикады. О штурме не может быть и речи, это вызовет море крови и гражданскую войну. Агеев и Варенников проявили недовольство докладом Лебедя, мол, он нас запугивает».

Замечу, что Грачев пытался все свалить на Агеева и Варенникова. Он не сказал, что в кабинет к Ачалову мы заходили с Сергеем Федоровичем Ахромеевым.

Задержались мы в кабинете с Сергеем Федоровичем не более 5 минут. Речь шла о том, что предполагается ввести в Москве комендантский час. Вот что по этому поводу написал С. Ф. Ахромеев в докладной записке на имя М. С. Горбачева:

«…20 августа примерно в 15 часов я встретился в Министерстве обороны с Д. Т. Язовым по его просьбе. Он сказал мне, что обстановка осложняется, и выразил сомнение в успехе задуманного. После беседы он просил пройти с ним вместе к заместителю министра обороны генерал-полковнику В. А. Ачалову, где шла работа над планом захвата здания ВС РСФСР. Он слушал Ачалова в течение трех минут, только о составе войск и сроках действий».