Елена Майорова - Александр III - богатырь на русском троне

А Александру хотелось просто жить. Его 38 лет прошли в повиновении непреклонной воле любимого, но сурового отца. Теперь он наверстывал упущенное. Один роман сменялся у него другим, увлечение увлечением. Одно время казалось, что он захвачен серьезным чувством. Его избранницей стала Александра Сергеевна Долгорукая, девушка столь же замечательная своим умом, как и красотой. Считалось, она послужила для Тургенева прототипом героини его повести «Дым». В 60-х годах, в эпоху великих реформ, она играла большую роль в российском высшем свете. Ясность ее ума и твердость характера часто заставляли Александр II настойчиво следовать по избранному им пути решительных преобразований. Ее называли La grande Mademoiselle.

Внезапно по неизвестной причине эта связь оборвалась. Александра Сергеевна вышла замуж за старого генерала Альбединского, которого Александр II поспешил назначить варшавским губернатором.

За этим увлечением следовали новые, быстро сменяя одно другое. Замятина, Лабунская, Макова, Макарова, общедоступная петербургская лоретка Ванда Кароцци, наконец, позорная история с гимназисткой дочерью камер-лакея. О своих похождениях — шалостях — Александр рассказывал жене, уже вполне считая ее «своим парнем».

Но внешне все было достаточно благопристойно и, главное, не достигало внимания детей. Императорская семья не жила постоянно на одном месте. Царское Село, Петергоф, Павловск, куда императрица с императором отправлялись в английском экипаже послушать музыку в павильоне, — вот ближняя география поездок семьи. Государь сам правил лошадьми. Ездили в Гатчину, в Александрию, летом в Ливадию, в Крым. Еще был Монплезир, маленький дворец на берегу Финского залива: семья распивала чаи из самовара, а с моря неслись русские песни — это кадеты в шлюпках проплывали совсем близко; дамы вышивали, кто-нибудь читал вслух.

Каждый год императрица путешествовала за границу для поправки здоровья: Франция, Италия, Сирия, лучшие курорты Европы, Африка, Палестина, Иерусалим…

На Пасху Мария Александровна выходила в парадную залу в белом чепце, в кашемировом капоте с бриллиантовой брошью на груди и с корзиной, полной фарфоровых яиц. Государь позволял целовать себя в щеки, но яиц не дарил, только изредка доставал из корзины красное мраморное и подавал бледной красивой рукой в знак особого расположения.

Ливадийское имение в Крыму Александр II приобрел по совету врачей для своей жены, когда выяснилось, что у нее слабые легкие. Проектировалось оно для семейного отдыха, поэтому дети чувствовали себя там особенно счастливыми, свободными от дворцового этикета. Государь в белом кителе вместе с императрицей в широкополой ажурной шляпе садились в «плетенный из соломы фаэтон» и чаще всего вдвоем, как простые туристы, предпринимали поездки по ближайшим живописным местностям. «Ливадия с каждым днем становится все красивее и цветистее, не только Южный берег, но и весь Крым, все Черное море смотрит на государя с любовью и надеждой», — писали газеты тех времен.

Мария Александровна часто бывала и в других местах Южного Крыма. Особенно любила она массандровское имение Воронцовых, где смолистый запах черной сосны, горный воздух и близость моря снимали у нее приступы удушья. По сохранившимся в Крыму воспоминаниям, Воронцовы специально для императрицы обустроили часть леса, которая стала называться «Парком императрицы Марии Александровны». Впоследствии Александр III приобрел это имение у наследников Воронцовых для больного скоротечной чахоткой сына Георгия.

Императрица выглядела очень молодо и даже в 40 лет казалась 30-летней. Несмотря на высокий рост и стройность, она была такой худенькой и хрупкой, что не производила на первый взгляд впечатления красавицы. Действительно, Мария Александровна красавицей не была. На портретах, будучи молодой цесаревной, она очень привлекательна, но с возрастом прелесть исчезает, появляются сухость и какая-то зажатость. Это впечатление совпадает с описанием, оставленным А. Ф. Тютчевой: «…Она не красавица — слишком для этого высока и худощава… исключительно элегантна, точь-в-точь фигура немки со старинной гравюры… Волосы, нежная кожа, большие голубые глаза великолепны… черты лица не классические, профиль и нос — тоже. Выражение лица невозмутимо-спокойное — ни восторга, ни возмущения не прочесть. Улыбка несколько иронична, контрастная наивному выражению глаз… редко можно встретить лицо, на котором столь отражались бы контрасты и нюансы, свидетельствующие об очень закомплексованном “я”».