Карл Беккер - Мифы древнего мира

На следующий день Одиссей, покрытый рубищем, в сопровождении свинопаса отправился в путь. Уже дорогой ему пришлось предвкусить то, что ожидало его дома. Когда они проходили по гористой тропинке мимо устроенного в тополевой роще колодца, к которому девушки приходили ежедневно за водой, пристал к ним козопас Мелантий, приятель женихов, и стал осыпать покрытого рубищем царя ругательствами и пинками, пока они не дошли до ворот Одиссеева дворца. Там их встретил запах жереного мяса.

У ворот произошла трогательная сцена верности. На дворе, на навозной куче лежала старая собака Аргос, некогда вскормленная Одиссеем. Дряхлая, всеми брошенная и пожираемая паразитами, она давно уже едва волочила ноги и была теперь при последнем издыхании. Она узнала старого господина, завиляла хвостом и хотела подползти к нему, но силы ей изменили. Она вдохнула в себя еще раз запах своего благодетеля и издохла. Одиссей скрытно отер слезу и вошел в дом.

Здесь вдоль длинных стен на стульях, покрытых кожами, сидели сто женихов; ноги их покоились на деревянных скамеечках, перед каждым стоял столик с хлебом и жареным мясом. Тарелок у них не было. Гонцы и прочие слуги бегали взад и вперед, прислуживая пирующим. Посередине комнаты стоял огромный медный чан, наполненный вином, смешанным с водою, из которого слуги наполняли кубки. Певец пел во время обеда. У столбов, подпирающих стены комнаты, были поставлены стойки для копий, остальное оружие висело по стенам; Одиссей, как просящий помощи, сел на пороге. Женихи разгневались на покрытого рубищем пришельца и осыпали ругательствами свинопаса за то, что тот привел его. Злой козопас Мелантий также не переставал издеваться над несчастным. Чужеземец стал обходить всех гостей и просить милостыни, и каждый клал в его жалкую суму кусок хлеба и мяса. Один Антиной, самый гордый из всех, не дал ему ничего. Другой со смехом кинул в него коровьим копытом. Даже прислужницы издевались над ним и провожали его оскорбительными словами.

Все переносил царь с величайшим терпением, но в душе сгорал от негодования и ждал приближения минуты мщения. Пенелопа, решившись, наконец, предложить искателям ее руки окончательное условие, вошла со своими прислужницами в залу и сказала: «Слушайте! В оружейной лежит любимый лук моего супруга Одиссея с колчаном, наполненным стрелами. Он без труда, пустив издали стрелу, попадал в ушки двенадцати железных секир, поставленных одна за другой. Предлагаю вам завтра испытать эту игру, и кто попадет, подарки того я принимаю и соглашусь стать его супругой, чтобы не расхищалось таким постыдным образом имущество моего благородного сына Телемаха.

Это показалось Одиссею удобным предлогом для мщения. В тот же вечер, когда женихи удалились, он вместе с сыном вынес из залы все оружие и запер его в одной из верхних комнат. Только два меча, два копья и два шлема оставили они для себя и спрятали их в зале. Свинопасу Эвмею и еще одному столь же преданному скотопасу, узнавшему царя по рубцу на колене, было объяснено все, и они обещали верную помощь.

Смерть женихов

Когда на следующее утро женихи снова явились, Телемах вбил в пол залы двенадцать секир в ряд и подал лук Антиною. Но сколь ни считал себя сильным этот надменный жених, он не мог натянуть лук. Тогда лук взял Эвримах, после него самый гордый, кинувший скамейкой в Одиссея в первый день его появления. Он намазал лук жиром и стал держать его над огнем, но также не смог натянуть его. Столь же безуспешно пробовали на нем свою силу и остальные. «Оставим пока» — воскликнули они, наконец, — завтра мы снова попытаемся. Сегодня же мы хотим пировать». Совет этот понравился всем, и скоро все столы были заставлены жареным мясом.

«Подайте и мне лук», — попросил Одиссей со своего места на пороге.

Женихи засмеялись и закричали: «Не хочешь ли и ты искать руки прекрасной Пенелопы?» «Берегись, — произнес нищий, — подайте же его сюда!» Женихи сочли это неприличным и рассердились. Но Телемах сказал: «Лук мой, и я могу его дать кому хочу. Возьми его, старик».

Одиссей взял издавна знакомый ему лук, легко натянул его, и стрела, звеня, полетела сквозь ушки. Все пришли в изумление. Царь дал знак свинопасу и другому пастуху и произнес: «Теперь смотрите! Избираю себе цель, в какую не попадал еще ни один стрелок». И в это самое мгновение стрела пронзила горло Антиною; пораженный, он упал и увлек в падении стол, уставленный вином и яствами.