Н Пигулевская - Арабы у границ Византии и Ирана в IV-VI веках

Разноязычные и различные по своему характеру источники, при сопоставлении и сведении их воедино, позволяют воссоздать историю доисламских арабов, не только выделив отдельные союзы племен, которыми были лахмиды, киндиты, гасаниды, но и дать общее представление о том, чем были арабы Передней Азии между двух мощных соперников - Византией и Ираном.

ИСТОРИОГРАФИЧЕСКИЙ ОЧЕРК

История арабов до ислама всегда рассматривалась как вопрос второстепенной важности. Пророк и Коран затмили все, что было до них, Мекка стала центром земли, рождение новой религии представлялось величественным, и, наконец, "мировое господство" арабов, покоривших необозримые пространства двух материков, были темами, привлекавшими самых выдающихся исследователей Востока. Блестящая литература арабов приобрела славу классической, ее изучали, ею зачитывались, но, быть может, презрение "правоверных мусульман" к языческому периоду жизни их предков осталось не без влияния на интересы исследователей. И, тем не менее, полулегендарное прошлое арабов стало предметом рассмотрения и анализа.

Трехтомный труд Коссена 46 построен на превосходном знании арабской литературы о племенах доисламской Аравии; в этом отношении, именно как собрание сведений, он остается непревзойденным. Но попытка свести воедино разноречивые данные, согласовать легендарные рассказы так, чтобы выделить из них исторические факты, конечно, ему не удалась и не могла привести к положительным результатам, по самому характеру используемых источников.

Как и во многих других отраслях науки, новое слово было сказано Т. Нельдеке.47 Он привлек к истории доисламских арабов сведения византийских хронографов. Это дало ему хронологическую канву событий, он смог установить целый ряд фактов из истории арабов, в чем ему помогли и сирийские источники. Путем сопоставления имен в их греческом, сирийском и арабском написании Нельдеке смог установить соответствие имен, лиц, сообщений и на этом основании написать очерк о княжении гасанидов, к которому постоянно обращаются и до наших дней.

Следующим по времени был труд Ротштейна, посвященный истории лахмидов, в котором им были использованы, по примеру Нельдеке, греческие источники, отчасти сирийские и критически рассмотрены арабские.48 Автору ясна зависимость лахмидов от сасанидов, их участие в войнах с Византией, их положение на Ближнем Востоке вообще. К заслугам Ротштейна принадлежит вывод, что в церковном архиве Хирты существовали записи и списки лахмидских царей, хронологически сопоставленные царствованию персидских шаханшахов; это позволило ему установить более точные даты. Особенно подробно он остановился на деятельности Мундара ибн Закики.

Прямого отношения к истории северных арабских племен работы Ламменса 49 не имеют, но его исследования "колыбели ислама" и целого комплекса явлений, связанных с возникновением новой идеологии, консолидацией арабских племен, их наступлением, глубоко воздействовали и дали новое направление работам арабистов.

Племени киндитов посвятил свою диссертацию Олиндер. Это было первое историческое исследование после соответствующих страниц Коссена и анализа поэтического творчества Амрулькайса де Слэном.50 Труд Олиндера представляет, несомненно, шаг вперед, в нем правильно оценено все значение этой группы арабских племен, предшествовавших гасанидам, в роли федератов Византии.51 На работу Олиндера тотчас отозвался Каскель; он расширил исторические рамки, в которых действовали киндиты, показал значение собственно арабских источников для их истории, в том числе знаменитых "Дней арабов".52

Совершенно новый этап в исследовании доисламской Аравии был открыт привлечением южноарабских эпиграфических памятников. Их значение не исчерпывается материалом для истории Йемена, но распространяется и на области центральной Аравии и северных племен. В первую очередь следует отметить деятельность проф. Г. Рикманса в Бельгии, выдающегося эпиграфиста, открывшего ряд надписей, основателя целой школы специалистов. Опубликованные им, с переводами и комментариями, надписи вошли в науку.53 Замечательными палеографическими этюдами и историческими истолкованиями надписей наука обязана его талантливой ученице Ж. Пиренн.54 Филологическое изучение надписей находит опору в работах проф. Марии Хёфнер,55 продолжающей дело Глазера и Родоканакиса в Австрии. Вопросы хронологии с большим успехом решались проф. Бистоном.56 Привлечение южноарабского эпиграфического материала к истории северных арабских племен дало возможность, с одной стороны, найти подтверждение сведений византийских авторов, с другой стороны, укрепило традиции, которые были представлены частью арабских источников.